На улице было мерзко. Так что мечты о солнце и голубом небе остались всего лишь мечтами. Кстати, лужу я все-таки найти умудрился. И ступить в нее меня также угораздило. Да и по целую щиколотку. Тут еще маршрутка пролетела на бешеной скорости, и пришлось бежать, чтобы успеть в нее запихнуться. Дверь закрылась, а меня расплющило о стекло так, что дышать даже стало сложно. Мы двинулись. Очень скоро я понял, что больше не сяду в автобус с таким номером. Судьба смертника явно не входила в будущие планы жизни. Осознав, что еще пару виражей и завтрак вновь увидит белый свет, я попросил водителя остановиться пораньше. Итак, подведем итог. Выслушав в обшарпанной и забитой до предела сознания маршрутки много нового и интересного о себе, две остановки пришлось потом идти пешком. Результат — двери университета. Глубоко вздохнув, и смирившись с мыслью о будущем в виде двух контрольных работ и защиты курсовика, я направился вперед. Центральный холл, всегда освещенный и яркий, сегодня почему-то терялся в полумраке. У блокпоста как обычно восседала тетя Нюра, и как обычно она читала какой-то бульварный детективчик, не обращая абсолютно никакого внимания, на заходящих или выходящих из дверей вуза. Видимо не заметила она и другого персонажа, внезапно появившегося передо мной. Надо сказать, что на первую пару я уже опоздал, а потому неудивительно, что в холе к моменту моего прихода никого не нашлось.
Так вот, прямо на меня шла девушка. Она была прекрасна: стройные длинные ноги, прекрасное тело и тяжелая копна каштановых волос, ниспадавших ей на плечи целым водопадом огня. Совсем чуть-чуть косметики, которая лишь подчеркивала природную красоту. Не то что в нашем двадцать первом веке, когда почти все может быть искусственным — тронешь случайно, а тут веки или ресницы отпадут. Потом оправдывайся, или что еще лучше — бери ноги в руки и дуй от такой девицы. Но сейчас не тот случай. Я так и застыл на месте, не в силах даже пошевелиться. Девушка, проходя мимо, посмотрела на меня, и ее взгляд вывел из напавшего ступора. Лицо прекрасно. Но вот… Глаза… Вроде бы нормальные. Правда, столь красивого и редкого в нашем мире цвета — изумрудного. И все же не это главное. В них что-то было не так. В самой глубине пылала искра яркого красного огня. По крайней мере, так показалось, потому что, взглянув снова, я уже не заметил ничего подобного.
Девушка была одета в черный плотный плащ, под которым, хоть в это и не верится (плащ распахнулся всего на мгновение, открыв левую сторону бедра) висел изогнутой формы меч. Ножны ничем особым не выделялись, если подобные слова вообще можно отнести к двадцать первому веку. Куда там? Ведь у каждого третьего жителя планеты Земля на боку спокойно висит меч. Так что удивляться нечему… Вот только есть одна проблема в виде разрешения на ношение холодного оружия с одной стороны и стражей порядка и КПЗ с другой. Больше о клинке ничего сказать не мог, так как рукоять не имела каких-либо украшений в виде драгкамней или драгметаллов. На этой ноте я решил оставить все мысли о мечах в старых ножнах, черных красиво облегающих фигуру плащах и девушках, правда, очень соблазнительных и направился дальше на учебу. Однако все оставшееся время мысленно постоянно возвращался к образу прекрасной незнакомки. Что-то мне подсказывало, что такие девушки не только в моем университете не учатся, но и на улице особенно часто их не встретишь. Плюс еще какое-то странное чувство узнаваемости. Словно я ее уже видел, хотя где и когда не помню. Смутный расплывчатый образ на мгновение мелькнул перед глазами, а затем вновь исчез. Я тряхнул головой и пошел на давно ожидающую меня пару. И тут снизошло озарение. Мозг, наконец, немного отошел от последствий вчерашней пьянки и выдал успокоивший меня ответ — металлиста. Все же всему можно найти объяснение, надо только его хорошо поискать.
Пережив две контрольные работы, которые, правда, грех жаловаться, полностью списал, я отправился на защиту курсовика. Занятие намечалось серьезным, можно сказать даже «захватывающим». Если проще, то меня ждала битва под Сталинградом с огромными потерями с двух сторон. Правда я все же рассчитывал оказаться на стороне русских — то есть победить, для чего ни в коем случае нельзя было сдаваться. А противник мой был зловещ — сама Клара Михайловна Кластрейн. Толи еврейка, толи немка, толи еще черт знает кто, но далеко не прекрасная особа. Стоит лишь представить скалу под метр восемьдесят, о которую разбились не одни студенческие надежды. Просунув голову в дверь, я увидел ее весело издевающуюся над очередным смертником. "Ну нет! Не дождешься!", — с этой мыслью я зашел в кабинет. С тяжелым сердцем, но полным боевой злости настроем студент отправился на защиту. Не буду описывать, что происходило дальше. Скажу лишь, что вышел оттуда только через полчаса, полностью обалдевший от ее идиотизма. Мимо прошла очередная жертва. Если бы был верующим, то, наверное, перекрестил бы, а так, только пожелал удачи. Но цель оказалась достигнутой. Курсовик защищен, а потому свобода и очередная вечеринка вечером.
Но сначала надо заскочить в супермаркет. А то или консервы или вискас кота. Поэтому закупиться стоило конкретно, чтобы хватило дней на четыре-пять жизни, а там и родители вернуться. Кстати, перед их приездом стоит снова холодильник наполнить, а то как-то некрасиво получиться. Уезжали — чего душе угодно, приехали — несколько жестяных банок консервов. Мысль была здравой, а потому хорошенько затарившись в супермаркете, я отправился кушать и ловить возможность пару часиков поспать. Подушка и кровать мягко приняли меня в свои объятия, видимо сильно обалдев от привалившего им счастья в столь неправильное для сна время. Все — отбой до семи вчера.
***Итак, закончив все преобразования со своим внешним видом, я отправился на вечеринку. Огни ночного клуба ярко сияли, неон переливался всеми цветами радуги, а у входа как обычно толпился народ. Войдя внутрь, сразу же угодил в круговерть веселья. Внутри было много людей, которых сейчас судя по всему объединяло чувство расслабленности и беззаботности. Что-то вроде слогана: "Здесь и сейчас. Я живу и делаю, что хочу!". Когда направлялся к барной стойке, то получил несказанный подарок в виде двух уже хорошо подвыпивших девиц, со всего размаху налетевших на меня. "Совсем крышу рвет. Полное отсутствие контроля", — пронеслась мысль в голове, а потом ее догнала еще одна, не совсем цензурная, но уж очень хорошо подошедшая к этой парочке: "Пьяная баба… не хозяйка!". К стойке пробраться все же удалось. Там я застал своих друзей, в это время мило похмелявшихся с помощью полулитровых бокалов пива.
— Всем привет! — поприветствовал я парней и тут же успел занять освободившееся место.
— О, Саня! Здорово! — первым отозвался Макс. — Как дела? С головой нормально? А то вчера знатно гульнули!
В ответ я только мило улыбнулся в свои тридцать два.
— А, ну да. Ты же этим особо не страдаешь! — подтвердил Ник. — Аж завидно. Пили наравне, а ты как огурчик. Мы же тут. Ну, сам видишь. — Он кивнул на уже наполовину опустевший бокал и жадно сделал еще один большой глоток.
— Вижу! — отозвался я, про себя подумав, что видок у них был потрясный, а на физиономиях читались все следы вчерашнего гуляния. Кто, сколько, чем закусывал, и даже куда потом привалился отдохнуть. Правильно сказал какой-то доброжелатель: "Как хорошо вечером и как паршиво утром!". Для друзей утро наступило по самым смелым прикидкам часа три назад. — И давно пьете?
— Нет. Минут двадцать как приехали, — это уже Влад. — Тебя ждали, чтобы продолжить загул. Ты как, в настроении, и надеюсь в кондиции, в отличие от некоторых? — он скосил глаза на Ника, а затем подмигнул, указывая на расположившуюся недалеко компанию девушек, которые, видимо, не прочь были поразвлечься. — Готов к свершениям?
— Всегда готов! — отчеканил я.
— Кстати, как курсовик? Что местная Годзила?
— Сдал. Даже на отлично. Но, поверь, дуристики я наслушался много. Она думает, что умнее всех и никак не хочет понять и осознать тот факт, что глубоко ошибается.