Потом он отбросил комель, и все стихло. Балаган был расплющен всмятку, все было забрызгано алой и темной кровью. Но вдруг Уодхэ увидел, что на него идет сутулый и окровавленный Зан, он дико рычал и приволакивал ногу. Уодхэ хищным зверем бросился на страшного харшана, ударил его головой-булыжником и, вцепившись зубами в горло врага, вырвал ему гортань до шейного позвонка.
Он вскочил на ноги с окровавленным ртом и огляделся. Из-под смятого жилища ползли в разные стороны людоеды, оставляя на голубеющей рассветной траве кровавые полосы. Уодхэ не стал поднимать березу, он взял рогатину и прикончил раз за разом всех. Их было четверо, двое были убиты сразу. Уодхэ не потерял от страха ум и не стал бараном, он убил всех харшанов.
Вот как поступил Уодхэ!
Шар солнца выполз из-за горы и залил тайгу багровым сиянием. Было тепло и тихо. Женщина вышла из своего балагана и робко подошла к Уодхэ. Она смотрела на него преданно и со страхом, как смотрят побитые собаки. Из-под жилища торчали разбитые головы и руки, вокруг лежали трупы харшанов, некоторые еще издыхали, все было залито и забрызгано кровью. Уодхэ стоял посередине стойбища и, оглядываясь, говорил:
– Зан, Арсалан, Барас, Шоно, Арата, Тулай, Хулганан… Харшаны, Уодхэ не баран, он убил вас всех… Люди теперь не будут бояться харша–нов…
С тех пор, за год, он сказал всего несколько слов… Потом люди нашли у Синей Горы пещеру, куда харшаны выбрасывали человеческие кости. Оказалось, что круглолицая женщина была бедной племянницей Тумбиная. Однажды муж и родственники повезли ее в гости к родителям. С тех пор никто и ничего не слышал о них. Харшаны убили и съели всех мужчин, а женщину оставили себе прислуживать.
Она и Уодхэ дошли до Хойто Хори, и по дороге полупомешанная женщина говорила всем:
– Люди, Уодхэ умный и сильный. Он убил всех харшанов!
Весть понеслась от юрты к юрте, люди вздохнули свободно и снова стали селиться у Синей Горы. А когда Тумбинай спросил у Уодхэ чего бы он хотел, тот ответил:
– Я не вернул Амбагаю штаны, гутулы и нож. И еще – кушак.
Люди стали смеяться, а Тумбинай дал Уодхэ пять коней и приказал своим людям приготовить богатое приданое для своей бедной племянницы. Она долго думала и сказала гордо:
– Я буду жить с Уодхэ на Ононе. Уодхэ умный и сильный!
Уодхэ прожил осень и зиму в Хойто Хори у Тумбиная, а весной на Онон прибыл целый караван. Много людей сопровождали Уодхэ и его жену, у каждого были лук и сабля. Все называли Уодхэ батором, убившим харшанов. Каждый хотел поделиться с батором чем-нибудь. Амбагай простил ему долг и дал корову с теленком.
А теперь живет Уодхэ с женой в белой юрте у горы Батор, на рас–свете идет сквозь туманы по росистым травам к своим лошадям, поит их из Онона, узды у него нарядные и в серебре. И лук, и колчан, и чубук, и кресало – все у него украшено серебром и кораллами. Скачет Уодхэ по зеленой траве, где вспыхивают яркие красные пятна сараны, скачет на бе–лоногом вороном жеребце на охоту и, кажется, даже не задумывается о том, что с ним случилось за этот год, какое ему привалило счастье.
Никогда бы Уодхэ не разбогател, если бы год назад его не избили плетями на свадьбе в Хойто Хори родственники!
Март 1998 года. Новая Заря..
Везде и всегда
Он всегда верит, что человек существует везде и всегда. Проверено. Иногда ему кажется, что он германец. Вспышками высвечивается из темноты жаркий костёр в лесу, вокруг которого сидят воины, в накинутых на голые торсы шкурах. И среди них он. На этой опушке полыхает много таких костров и много воинов. Слышны речи, звон мечей. Почему это германцы? Нет ответа. Для него это германцы и германцы.
Ему трудно уяснить, что он живёт в своей среде, сегодня, в этот час и в эту минуту. Кажется, вот – степь, люди, дома, но он так далеко от них, что они об этом и представить никогда не смогут. Вероятно, он болен, как поэт Гумилев, если он и вправду болел. В отличии от него поэт был в дальних странах и, действительно, видел и озеро Чад, и жирафа, и ятаган, и, может быть, даже алмазы королей. Но был ли Гумилев косоглазым татарином, в чём он уверяет в своих видениях? Ахматова – возможно, но Гумилёв? Вот написал косоглазый и уже раскрылся: выдумал. Чисто из пальца высосал и за поэзию выдал.
Впрочем, так могут спорить писатели и прочая изострившая тупые мозги и ставшая гораздой на выдумки голь. А он знает, что каждый был и есть – всегда и везде. Гумилёв, конечно, не исключение. Мало ли что он придумывал в своём серебряном веке, ведь и серебряный век – плод здорового воображения. Настоящее – это то, что называется больным воображением. Как у поэта Николая Глазкова, который в июне 1941 года сказал, что Красная Армия победит в мае 1945 года. Это настоящее, остальное – выдумки.