Фрэнк Белнап Лонг
Вне времени
Frank Belknap Long
The Timeless Ones (1951)
— Предстоят очень большие перемены, Нед, — сказала Синтия Джексон. Она вызвала замешательство на наблюдательном посту небольшом зеленом мире, к которому быстро приближалась ракета связи Звездный Туман, снабженная деформационным двигателем.
Ее муж и второй пилот кивнул, вспомнив Клифтона и Хелен Суини, а также молодых Суини. Он с улыбкой вспомнил, какие фокусы вытворял с бумажным змеем Томми Суини, вспомнил его веснушки и хитрые глазёнки — десятилетний кудрявый паренек, наделенный ирландским чувством юмора, крепко разросшимся в чужой почве в пяти тысячах световых лет от Земли.
Посев, жатва и вязка снопов — в синем свете большого двойного солнца… И его сны были полны тех же надежд, которые принес межзвездный деформационный двигатель; столетие назад двигатель был установлен на первом опытном корабле, который отправился с Земли в дальнее путешествие к звездам — и сейчас Нед вел этот корабль.
Теперь Томми стал взрослым мужчиной — таким же крепким, как его отец; это можно было считать само собой разумеющимся. А его сестра должна была стать гибкой девушкой с ясными голубыми глазами — и вот она выйдет из белого пластикового дома, прелестная, сохранившая душевную энергию двадцати прошедших лет, запечатленную в осанке и улыбке.
Конечно, они еще оставались фермерами. Нельзя и за миллион лет изменить Суини, нельзя их оторвать от хорошей земли.
Это было забавно, но он не мог даже вообразить Суини, не подумав о маленьком сонном городке, городке, который он сам покинул в детстве, чтобы пересечь всю Всленную по широкой дуге. Сухая пыль Канзаса и Дакоты будет носиться в воздухе и через тысячу лет!
— У них было время, чтобы построить город, Нед!— воскликнула Синтия. — Просто прекрасный город с широкими улицами и современными, защищенными от пыли зданиями!
Нед Джексон пробудился от своих грез. Он снова кивнул, вспомнив многих других колонистов и оборудование, которое было отправлено в небольшой зеленый мир сквозь световые годы. Пластиковые материалы для строительства домов, школ и дорог, образовательные материалы для поддержки пытливых молодых умов.
Каждые десять лет ракета связи с межзвездным деформационным двигателем отправлялась с Земли, чтобы провести обычную проверку. Поездка длилась всего несколько дней — но Центральное Бюро Колонизации должно было удостовериться, что анархия не заняла место закона в мирах, где густые джунгли помогали развитию лучших свойств человека — и его худших свойств.
Во всех концах Галактики, на больших и малых планетах нужно было оценить прогресс — с точки зрения наибольшей пользы для наибольшего количества людей. Других критериев существовать не могло: если человек не будет социальным животным, то гений, завоевывающий звезды, быстро развеется.
— Друзья, которых мы здесь завели, были совершенно особыми, Нед, — сказала Синтия. — Я полагаю, что отважные люди должны быть энергичнее домоседов, они должны быть чуть более нетерпеливыми и живыми. Но Суини наделены таким огромным интересом к жизни…
— Я знаю, — согласился Нед, — они были чудесными — щедрыми и добрыми. Хочется повидать их снова. Хорошо… — Синтия рассмеялась. — Не знаю, почему, но я собирался сказать: «Хорошо оказаться дома».
Нед думал, что он не знал причины.
Они совершали свой первый полет по заданию Бюро ровно десять лет назад. Это был одновременно деловой визит и медовый месяц, и почти все время они провели в маленьком зеленом мире. Разве пчелиная матка и ее супруг, взлетающие высоко над ульем в душистой ночной темноте, не вспоминают все лучшее, связанное с радостью, с движущимися огнями и тенями и нежным, медовым лепетом свадебных восторгов?
Разве самая яркая и самая далекая звезда не станет «домом» для того, кого влекут звезды?
* * *
Теперь ракета покинула подпространство; взревели двигатели торможения. В поле зрения появились зеленые долины и украшенные пурпуром холмы.
Планета превратилась из крошечной точки в яркую серебряную сферу, плывущую в туманном сиянии; в одно мгновение она затмила ярко горящие звезды, пойманные в паутину темноты…
Потом очень быстро появился близкий, знакомый мир, такой же красивый, как цветок, раскрывающий снежные лепестки на рассвете.
Посадить ракету — нетрудное дело. Долина, казалось, сама приблизилась к ним, и гравитационные двигатели автоматически включились. Послышалось слабое шипение воздуха, когда Звездный Туман коснулся хорошо утрамбованной земли, в каких-нибудь пятидесяти ярдах от синего с красным цветника.