— Тони, Джеймс, как мило, что вы заглянули, — они подходят поближе, и Роуди видит, как Тони немного паникует, когда его обнимают. Это немного грустно, если подумать, но все уже привыкли к такому Старку, так что вряд ли даже замечают это. — Ты вчера не пришёл, дорогой. Я переживала, что что-то случилось, особенно после твоего, весьма неординарного, способа покинуть помещение.
Роуди замечает, что она не говорит «мы», так что его опасения о том, что Говард остался таким же, каким его помнит Джеймс, оправдываются. А ещё он украдкой посылает Тони взгляд «Ты что, вышел из окна при своих родителях, ты, тупой кусок придурка?», на что тот лишь показывает язык. Пост-подростковый бунт, Тони, ты точно уверен насчёт приставки «пост»?
— Я уверен, что упоминал про то, что у меня летающий костюм, — Тони мягко улыбается, а Мария неодобрительно качает головой.
— Мы узнали, что ты в порядке, только когда Пятница включила телевизор, — Мария идёт в гостиную и присаживает на диван, замечая, что оба гостя немного нервно озираются в поисках её мужа. — Говард скоро подойдёт. Он читает о современных технологиях, насколько я поняла. Так, и почему же ты вчера не зашёл, милый?
— Единственный способ убедится в том, что Питер понимает значение слов «наказан, сиди в башне» — не отходить от него ни на шаг, — вместо Тони говорит Роуди, немного улыбаясь. — Ох уж эти подростки, вечно бунтуют.
Тони закатил глаза, стараясь не рассмеяться. Мария не стала спрашивать о том, почему же он не взял ребёнка с собой сюда, очевидно, прекрасно понимая в чём было дело. А точнее, в ком.
— Он не бунтует, просто вредничает, — фыркнул Тони, смерив Роуди недовольным взглядом. — Не очерняй карапуза, если не хочешь потом бегать от его фанатов.
— Я дождусь, когда у тебя закончатся эти глупые каламбуры и подам в суд, — Тони только обворожительно улыбнулся.
— Посмотрим, как пойдёт, — Роуди закатил глаза, а Тони, заметив, что его мама не очень понимает, что происходит, легонько пнул друга по ногам. Тот, разумеется, не среагировал. — Боевая травма, я сделал ему протезы, чтобы этот болван мог бегать, но шутить-то мне никто не запрещал. Особенно после того предательства, что ты совершил.
— Тони «Карк» вовсе не предательство. Я не виноват, что тот дед был таким убедительным, — Роуди ухмыльнулся. — К тому же, вставь ты чёртовы парашюты, я бы бегал и без этого гудения.
— А что тебе не нравится? Восхитительное же гудение.
Тони и Роуди посмотрели друг на друга одинаковыми «Ты такой придурок, люблю тебя, да чтоб ты сдох уже, пожалуйста» взглядами, одновременно смеясь, пока Мария весело улыбаясь, неодобрительно цокнула.
Она послала Тони заварить чай, принявшись расспрашивать Роуди обо всяких мелочах. Так необычно — буквально недавно он был чуть старше двадцати трёх, а теперь стоит перед ней, всего лет на пятнадцать младше её самой. Да и её собственному сыну уже не двадцать один. Хотя, судя по его поведению, вряд ли он стал гораздо серьёзнее, чем был.
И, после всего, что случилось — Мария этим не очень-то расстроена.
Тони вернулся в гостиную и упал на диван, включая телевизор. Не успела Мария поинтересоваться, а где же чай, как из комнаты, тихо жужжа, вылетел поднос с чашками чая.
— Антигравитационные панели и сто двадцать тонн вибраниума от наших африканских друзей, — фыркнул Тони, смотря за Роуди и Марией. — Это была длинная ночь, а я устал покупать новые подносы, после того, как некоторые индивидуумы ломают их.
— Ты сделал подносы из самого редкого металла в мире? — Тони дёрнулся, услышав голос отца, а Роуди рефлекторно выпрямил спину, что не укрылось от Марии, которая тут же недовольно прожгла мужа взглядом. — Чтобы их не ломали?
— Это была действительно длинная ночь, — фыркнул Тони. — И он уже не такой уж редкий. Пару лет назад я купил тридцать тонн и мне одна принцесса на день рождения подарила сто двадцать. И если бы мой шкет не был так влюблён в свою подружку, то, вполне вероятно, женился бы на той принцессе, и мне не пришлось бы тратить такую кучу денег на этот вибраниум. К тому же, красно-синяя задница всё равно умудрилась сломать один поднос.
— Да ладно? — В голосе Роуди слышались икорки веселья. — Как ему это удалось?
— Действительно. Я видел, как от щита из вибраниума отскакивают пули, — Говард тоже выглядел заинтересованным.
— Он запаниковал. Моё появление в комнате так влияет на всех, — Тони ухмыльнулся, листая каналы. — А Морган умудрилась превратить тот щит, о котором ты не устаёшь напоминать, в ледянку. И чуть не разбила, когда влетела в дерево.
Тони даже не взглянул на отца, поэтому, наверное, не видел, как его лицо вытянулось от удивления. Хотя, судя по улыбке на его лице, он точно предугадал такую реакцию. Не успел Говард сказать что-либо, как Тони резко вскинул руку и указал на экран. Роуди посмотрел туда, ожидая увидеть что-то необычное — от нового инопланетного вторжения до видео с Человеком-Пауком, который точно должен сидеть дома.
На экране была прямая трансляция какой-то конференции, на которой выступала Пеппер. Роуди даже не удивился — на каждом третьем канале в любой момент времени так или иначе показывали её. А Тони всегда так реагировал, что было так в его стиле, что просто не могло не заставлять улыбаться.
Пеппер отвечала на вопросы о каких-то новых тонкостях в политике компании и выпускаемой продукции, задорно улыбаясь и иногда убивая некоторых репортёров взглядом. Тони с восторгом пару секунд смотрел на неё, а потом залез в свой телефон. Роуди даже не нужно знать, кого он набирает, потому что с экрана было слышно, как зазвонил телефон Пеппер.
Она, немного покраснев, потому что рингтон «Я — железный человек», который заставил толпу бесноваться, мог быть только у одного человека. И все прекрасно знали, что если она сама не возьмёт трубку, то Тони взломает её телефон.
— Мистер Старк, ты как всегда очень вовремя, — Пеппер мило улыбнулась.
Роуди поразился её терпению. Жить с Тони и не убить его — величайшее достижение.
— А ты, как всегда, абсолютно очаровательна, — Тони ухмыльнулся. — Выглядишь прекрасно, кстати.
— Ты без понятия, прекрасно ли я выгляжу, Тони, — она улыбается, и машет рукой в камеру. — Срываешь мою конференцию. Но ты ведь уже это знаешь, верно?
— Что ты, откуда? Я же не запоминаю твоё расписание, верно? И не мог же я, ну, скажем, увидеть тебя в телевизоре, резко соскучиться и позвонить, — Тони немного отодвинулся, когда Роуди попытался отобрать у него телефон. — Слишком коварно с моей стороны, не находишь? Роуди тут пытается отобрать телефон, вот ведь нехороший человек.
Пеппер усмехнулась, а затем внезапно будто что-то осознала. Она закатила глаза и тяжело вздохнула.
— Боже, Тони, ну что за цирк ты тут устроил, — под «тут» и «цирк» она подразумевала что-то вроде «не говори, что сейчас ты сидишь со своими родителями и позоришь меня не только перед всем миром, но ещё и перед ними». — И, полагаю, наш сын сидит в одиночестве, потому что он точно остановил тебя от подобных глупостей. Кстати, Джеймс, ты тоже мог бы ему помешать.
— Кстати о «нашем» и «одиночестве», дорогая, — Тони ухмыльнулся, отползая подальше от Роуди. — Где Морган?
— Морган с Хэппи, — Пеппер качает головой. — Учти, теперь ты лишён доступа ко всем банкам кофе. Пока, дорогой.
Пеппер весьма чётко, чтобы было видно на записи, отвела телефон от уха и нажала на «сбросить вызов». Тони сунул телефон в карман, а затем обиженно надулся, смотря, как жена спокойно улыбается репортёрам и предлагает продолжить, не обращая внимания «на всякие мелочи».
Мария неодобрительно качает головой, но улыбается. Тони украдкой смотрит на отца, чтобы узнать, как же он отреагировал на Пеппер. Ему, в общем-то, без разницы, понравится ли она Говарду, потому что его мнение не очень-то важно. Но, всё равно, было бы неплохо, если бы родители разделяли его любовь к этой женщине.
— Поздравляю, теперь она точно тебя бросит, — флегматично замечает Роуди, на что Тони ухмыляется. — Как она тебя вообще терпит?