— Что там у тебя, Питон?! — хлопнув дверцей, зло крикнул он на бегу.
Заглянул в кузов. Раздавленный Питон захлебывался кровью. Кто-то сзади ударил Барракуду по подколенным связкам. Взмахнув руками, он как подкошенный упал на асфальт. Хотел вскочить, но в горло больно вонзился ствол «Ингрэма».
— Отдыхай, — приказал незнакомец с залитым кровью лицом, — приехали.
Со стороны Товарной-Смоленской, разрывая темноту проблесковыми маячками, мчалась вереница машин.
32
Ни упоминание французского посла, ни «приглашение Жака Ширака», ни тем более взятка не помогли — возможности «Контратэкс-Тур» оказались вовсе не беспредельными. Документы были готовы только через неделю после запланированного отлета, билеты и того позже, зато теперь Евгений оформлял отпуск, будучи в полной уверенности, что встреча с Валерией в Орли непременно состоится и что эта последняя «драка», в которую он ввязался, не сулит никаких неожиданностей.
В воскресенье утром собрались у Илларионовых. Пока женщины стряпали на кухне пельмени, хозяин квартиры на балконе обсуждал с Каменевым и Нежиным дело, в которое их втянул Столетник. Сам виновник на балкон не выходил, а безучастно разглядывал корешки книг Катиной библиотеки.
— Иди сюда, француз, — позвал его Каменев.
— Не могу, Саныч. Там у вас дымно, а я курить бросил. Легкие берегу.
— Не дури, разговор есть.
— Мне ваши разговоры про бандитов порядком надоели.
— Если бы не ты, провокатор, мы бы говорили о музыке и женщинах.
— Разговоры о музыке и женщинах бесплодны, ибо то и другое непредсказуемо.
— Давно ты к такому выводу пришел, лягушатник?
— Это не я, это мой земляк Мари Франсуа Аруэ, он же Вольтер, сказал.
— Иди, иди, — подключился Нежин, — у нас к тебе вопросик имеется.
— Пусть мне Алексей Иваныч пришлет повестку в прокуратуру. Только я все равно ничего не знаю, ей-Богу!
Отложив книгу, он все же вышел к ним на балкон.
— Не поминай Бога всуе, — сказал Илларионов. — Подумай лучше, куда мог подеваться Чалый.
— Кто-кто? — наморщил лоб Евгений.
— Да с тобой серьезно говорят, Эжен, — достал сигареты Каменев.
— Чалый… Чалый… Нет, не знаю такого. Обратитесь в частное сыскное агентство «Альтернатива». Там за сравнительно небольшую плату вам смогут помочь.
— Вот гад, а? — чиркнул спичкой Каменев.
— Я не гад, а потенциальный пассажир самолета авиакомпании «Эр-Франс», — парировал Евгений. — Ничего не видел, ничего не знаю, ничего никому не скажу.
— А если я тебя прижму как муху к оконной раме? — хитро прищурился Илларионов. — Возьму подписочку о невыезде?
— А разве с мух берут подписки о невыезде?
— Ну, о невылете?
— А на каком основании?
— Найду.
— Да что вы!
— Значит, ты продолжаешь утверждать, что ни к чему не причастен?
— Боже упаси!
— А Петрова с грузом общей стоимостью шесть с половиной миллионов долларов кто задержал?
— Кто такой Петров? Не знаю такого. О грузе впервые слышу, тяжелее авторучки ничего не поднимал. Долларов в глаза не видел, мне зарплату государство Российское в рублях выплачивает. Но если это так, как вы сказали, то поздравляю доблестные правоохранительные органы с очередной победой на криминальном фронте, а вас — с предстоящим повышением по службе,
Нежин засмеялся и похлопал в ладоши.
— Ну что, мужики, — подмигнул Илларионов, — прижмем?
— Прижимай, Алексей Иваныч, — дал добро Каменев. — Уйдет ведь, паразит. Женится в Париже, примет французское подданство, потом его попробуй достань.
Евгений присел на приступок, обхватил колени руками и изобразил на лице предельное внимание. Илларионов вынул из кармана фото Киреевой в целлофановом пакетике.
— Это кто, Женечка? — спросил он притворно вежливо.
— По-моему, это женщина, — рассмотрев фотографию, ответил Евгений.
— Уже хорошо. А что ты можешь о ней сказать?
— Красивая. Это, что, знакомая ваша?
— Ты раньше эту фотографию видел?
— Конечно, нет. А где вы ее взяли?
— В кармане арестованного Петрова, которого ты задержал.