Леа все не могла обрести дар речи. Пыталась придумать, что можно ответить на это, но мысль не работала, наступил полный ступор.
— Подозреваю, вы этого не знали, миссис Бэнтри? — Джуд была сама невинность. Она щурилась и грызла ноготь большого пальца.
— Мариса говорила тебе это? Все эти вещи?..
— Вы что, рассердились на меня, что ли, миссис Бэнтри? Вы же сами хотели, чтобы я рассказала все.
— Мариса говорила тебе, что хочет жить со своим отцом? Не с матерью, а с отцом?
Леа вдруг стала плохо видеть. На месте, где стояла, щурилась и кривила губы девочка с меловым лицом и рыжеватыми волосами, образовалось нечто вроде воронкообразной тени.
— Просто подумала, вам будет интересно это знать, миссис Бэнтри. Может, Мариса к нему и убежала? Никому такое в голову не пришло, все считают, что это мистер Залман, копы — в первую очередь. Может, так оно и есть. Но это только предположение! Что, если Мариса позвонила отцу, попросила его приехать за ней? Ну, как-то с ним договорилась. И держала это в тайне от вас. Нам Мариса часто об этом говорила. Прямо как маленькая. И все твердила, что ей, извините, плевать на ваши чувства. Как-то раз я ей и говорю: «Твоя мама, она такая славная женщина, она страшно расстроится, если узнает, Мариса, что ты…»
Леа не могла сдержать слез. Ощущение было такое, словно она второй раз потеряла дочь.
ОШИБКИ
Следовало признать, первая ошибка состояла в том, что поскольку он ничего не знал об исчезновении Марисы, то никак не мог иметь к этому отношения.
Вторая: не надо было сразу связываться с адвокатом. Как только он понял, из-за чего именно его привезли в полицейское управление.
И третья: похоже, он вообще неправильно прожил всю свою жизнь.
Извращенец. Сексуальный маньяк. Педофил.
Похититель детей. Насильник. Убийца.
Майкел Залман тридцати одного года. Подозреваемый.
— Мама? Это Майкел. Надеюсь, ты еще не смотрела новости? Должен сообщить тебе не слишком приятную вещь…
Ничего! Он не знал ровным счетом ничего.
И само это имя, МАРИСА БЭНТРИ, ни о чем ему не говорило.
Ну по крайней мере поначалу. Он не был уверен.
Пребывая в смятенном состоянии, он не понимал, почему полицейские задают ему все эти вопросы.
— Почему вы спрашиваете меня об этом? Что-то случилось с этой Марисой Бэнтри, да?
Потом ему показали фотографии девочки.
Да, он тут же узнал ее. Длинные светлые волосы, иногда заплетены в косички. Одна из самых тихих учениц. Славная девочка. Он узнал ее на снимке, но никак не удавалось вспомнить имя. Потому что…
— Послушайте, я ведь не их постоянный учитель. Я всего лишь консультант. У меня даже кабинета в школе нет. И занятия я провожу нерегулярно. В средней школе компьютерные классы ведет обычно один из математиков. Я даже не знаю этих детей по именам в отличие от других преподавателей.
Говорил он торопливо, сбивчиво, явно нервничая. В помещении было очень холодно, однако он весь вспотел.
Иллюстрация к допросу в полиции. Они умеют заставить тебя попотеть!
Вообще-то Залман привирал, утверждая, будто не знает имен своих учеников. Ему были известны имена многих. И уж определенно он всех знал в лицо. Особенно тех из старшеклассников, кто талантлив и трудолюбив. А вот Марису Бэнтри действительно не знал. Очевидно, эта маленькая белокурая девочка не произвела на него должного впечатления.
Да и никаких личных разговоров с ней не вел. В этом он был уверен.
— Почему вы спрашиваете меня об этой девочке? Если она пропала, ушла куда-то из дома, при чем здесь я?..
Сам тон Залмана, он тоже о многом говорил. В нем еще не слышалось гнева, только крайнее раздражение.
Нет, конечно, он полностью с ними согласен: если ребенок отсутствует уже двадцать четыре часа с лишком, это серьезно. Если одиннадцатилетняя Мариса Бэнтри действительно пропала, это ужасно.
— Но ко мне это не имеет ни малейшего отношения.
Они позволили ему говорить. Не перебивали, лишь записывали все на магнитофон. Они вроде бы даже и не осуждали его, никак не показывали, что не верят ни единому слову. Делали вид, будто хотят задать всего несколько вопросов, ответив на которые он очень поможет расследованию. Объяснили, что это исключительно в его интересах — сотрудничать с полицией, чтобы между ними не было недопонимания, или даже, скорее, чтобы исключить ошибку в идентификации.
— Ошибку в идентификации? О чем это вы, черт возьми?..
Он все больше нервничал и заводился. Терял терпение. Знал, что абсолютно ни в чем не виноват. Даже мелких нарушений за ним не числилось, его ни разу не штрафовали за превышение скорости или неправильную парковку. Он невиновен! И потому настоял на проверке на детекторе лжи.