Спустился вниз, подошел к стойке:
– А оружейник в городе есть?
– Есть. Выйдешь за дверь – и налево. – Хозяин, или кто он там, показал рукой. – Пятый дом слева будет… да, пятый. Там вывеска «Оружие и оружейник», не пропустишь.
– А он покупает?
– И покупает, и продает. Купить может еще Хромой Дэйв, у него ломбард на два дома дальше.
– А к кому выгодней?
– Все равно, – отмахнулся собеседник. – Они цены держат.
– Я понял, спасибо.
– Тебе баню к какому времени топить?
Я скосил глаза на восьмиугольные часы в деревянном корпусе, висевшие на стене. Двадцать минут третьего.
– Часов в восемь нормально?
Чтобы прямо перед сном. И прогуляться, и оглядеться успеть. И даже выпить, потому что такой план у меня тоже есть.
– Нам все равно, как скажешь.
– Ну… в восемь тогда, раз нормально.
Хорошо, что почва здесь была песчаная, так что не вся улица тонула в грязи, а лишь ее середина, там, где все раскатали колеса повозок и разбили копыта коней. Вдоль стен же можно было идти без особых проблем, разве что под ноги все же следовало поглядывать. Навстречу попалось всего три человека, я их вроде как даже посчитал, хотя у пристаней я видел табличку с надписью «Red Rock, Population 1350». Все встреченные были мужчинами, как и все остальные люди, которых я успел встретить, что начало меня наводить на совсем печальные размышления. Например, о том, что у меня пожизненное может быть, и провести остаток этой самой жизни в краях с настолько выраженной гендерной диспропорцией, если говорить по-умному… Тут хоть бордели кем укомплектованы? Хорошо о них думать или совсем-совсем плохо?
В таких печальных мыслях я добрел до магазинчика оружейника, куда и зашел, тщательно отерев ноги о деревянную решетку на крыльце. Зашел и огляделся.
Нет, это не мой магазин в Тусоне. Это совсем небольшая лавка с деревянным прилавком, в которой на обшитой доской стене висит с пару десятков разных винтовок и дробовиков и с пяток револьверов. Полки, на которых рядами выставлены коробки с патронами, а сами коробки просто картонные, без всякой маркировки. Бутылочки с оружейным маслом и щелочью. Всякая полезная мелочовка. Бедненький выбор ремней и кобур.
В самом крошечном «торговом зале» никого, но на звон колокольчика из другой двери выглянул худощавый невысокий человек с висячими «ганфайтерскими» усами и стрижкой «ежиком». Я увидел, как его глаза пробежались по моей одежде и лишь затем перескочили на лицо – опознал «духа», понятное дело. Можно начинать разводить.
– Привет! – сказал я жизнерадостно.
– Привет, – кивнул он, выходя в «торговый зал» и вытирая руки тряпкой. – Что могу сделать для вас?
Я выложил на прилавок «комбо», «кучерское» ружье и дробовик шестнадцатого. «Ганфайтер» кивнул, потом взял в руки «комбо», посмотрел на эмблему, негромко хмыкнул, вроде как удивленно подняв брови, но вслух ничего не сказал. А я и спрашивать не стал.
– Продать или выставить на продажу? – уточнил усатый.
– Продать.
– Проездом здесь? – уточнил он как бы между делом.
Ага, если проездом, то можно и цену опускать безбожно.
– Думаю осесть.
Может, это чуть сдержит полет фантазии.
Усатый опять чуть поднял брови, затем кивнул, явно не проявляя от такого известия никакого особого восторга. Где я все это взял, он тоже не стал спрашивать, просто взялся за осмотр, придвинувшись поближе к колмановской лампе, свисающей с крюка.
– Ничего самому не нужно? – спросил он вроде как совсем равнодушно.
Я еще раз посмотрел на висящее оружие и понял, что ничего особо выдающегося не вижу там. Все, что висело на стене, было копиями все того же кольта 1873 года одинарного действия, а их у меня уже две. А, нет, вон еще «Merwin & Hulbert» – «раздвижной» компактный револьвер модели 1873 года, который начала производить неожиданно воскресшая недавно компания, тихо угасшая еще в начале двадцатого века. Прямо Ренессанс всего этого сейчас пошел. И вон новенький «Скофилд» вижу.
– Патронов бы взял немного.
– Каких? – Поставив за казенником ствола винчестера кусочек белой бумаги, он заглянул в канал.
– Не старый совсем, – сказал я. – Точнее, даже новый.
– Мм-м, – кивнул оружейник, явно стараясь пропустить мой комментарий мимо ушей, после чего начал с сосредоточенным видом пытаться расшатать цевье.
– Нет пока люфта.
– Есть уже, – преувеличенно озабоченно нахмурился он. – Видишь?