— Ты же знаешь, Алекс, мы не можем просто так их отпустить. Это не входило в планы. Богдан дал команду навести порядок, как только сделка будет заключена. ФБР пойдет по нашему следу по горячим следам, если уже этого не сделали, — отмечает Рок.
— Мы не обсуждали это. Предполагалось, что мы просто заберем свои триста тысяч и разойдемся в разные стороны. Никакого беспорядка. За убийство нам грозит смертная казнь.
— Только если нас поймают. Богдан этого не допустит. Они видели наши лица, Алекс. Они слишком много знают. Если мы их отпустим, нас поймают. Просто садись в фургон с Селин, а я с Риком разберусь.
— Я согласна, — говорит Селин.
Я смотрю на Грейсона, но он по-прежнему выглядит бесстрастным. Как он может оставаться таким спокойным? Для нас это конец пути.
— Давай просто поторопимся с этим дерьмом, — соглашается Алекс.
Он коротко смотрит на Селин, и она кивает.
Время ускоряется. Рик подъезжает и выходит, чтобы помочь Року «прибраться». Селин быстро достает свой пистолет и стреляет в него, в то время как Алекс разряжает свои патроны в Рока. Я падаю на колени и кричу от грохота выстрелов вокруг меня. Крепко закрываю глаза, когда слышу, как тело Рока падает позади меня. Итак, Селин и Алекс поменяли платы — вероятно, для того, чтобы оставить пять миллионов себе. Я жду, что следующая пуля вонзится в мою плоть.
Звук голосов, кричащих «Оставайся на земле» и «Не двигайся», придает мне достаточно храбрости, чтобы открыть глаза. Помощь здесь. Как я и подозревала, несколько человек в форме ФБР штурмуют склад. Их слишком много, чтобы сосчитать. Селин подходит ко мне сзади и начинает развязывать веревку. Почему ФБР не задерживает ее и Алекса?
— Все кончено, — говорит она. — Я агент ФБР, и Алекс тоже.
Срань господня! Грейсон оказывается рядом со мной через несколько секунд.
— О, слава богу, с тобой все в порядке. Мне так жаль, что это случилось с тобой, детка.
Наконец, он позволяет своей маске исчезнуть. Я позволяю себе на мгновение потеряться в его объятиях, а затем отстраняюсь. Я так благодарна, что он приехал за мной, но это не меняет того факта, что он уехал в Париж с Ванессой. Я не буду ворчать по этому поводу, потому что обязана выразить этому человеку свою благодарность, но возможность нашего воссоединения больше не рассматривается. Прямо сейчас я просто рада, что мы оба в безопасности. Он бросает один взгляд на покрасневшую мою щеку и рычит.
— Я, блядь, предполагаю, что это сделал тот парень Рок. — Грейсон поглаживает меня по щеке. — Хотел бы я убить этого ублюдка за то, что он причинил тебе боль.
— Я думала…
— Для их усыпления были использованы инъекции транквилизатора. Они все еще живы и ответят за все то дерьмо, что натворили, — вставляет Алекс.
— Ты знал, что Алекс и Селин были агентами ФБР? Ты все это время казался таким спокойным, — спрашиваю я.
Грейсон и Селин обмениваются взглядами.
— Меня предупредили, что у них есть кто-то внутри, но я не знал, кто именно. Я просто знал, что должен вести себя хладнокровно, чтобы не подставиться. К тому же, я знал, что в нужный момент готово прибыть подкрепление.
Грейсон пожимает Алексу и Селин руки и благодарит их. Он хватает меня за плечи и притягивает к себе.
— Пойдем. Позволь мне увести тебя отсюда. К тебе много вопросов, но я сказал ФБР, что сначала ты примешь ванну, переоденешься, поешь и немного отдохнешь.
Я нюхаю свою одежду и морщу нос. Ух, да, мне нужно принять ванну. После этого поговорим.
— Спасибо тебе за все, Грейсон. И да, я была бы признательна за возможность передохнуть, прежде чем вновь погрузиться в этот кошмар.
И Грейсон крепко сжимает меня в объятиях.
ГЛАВА 3
Так получилось, что все это время я была в Нью-Йорке — меня держали в заброшенном доме в глуши. Мое бессознательное тело перевезли за тысячи миль от дома на частном самолете. У меня так много вопросов. Я отказываюсь куда-либо идти в таком виде, поэтому Грейсон везет нас в свою резиденцию в «Уолдорф Астории». Конечно, у него было бы место здесь, в Нью-Йорке. То, как далеко простираются возможности этого человека, меня больше не удивляет. Когда мы прибываем, служащий вопросительно выгибает бровь, когда видит меня, но затем быстро приходит в себя. Я знаю, что выгляжу дерьмово. Уверена, что на меня будет направлено еще больше любопытных взглядов, поэтому стараюсь не поднимать головы, пока мы пробираемся внутрь к лифтам. Мы останавливаемся на сорок втором этаже в пентхаусе.