— Все в порядке, — улыбается Ланской. — Пожалуй, у всех есть какой-то багаж за спиной. Так вот свой я хотел бы оставить в прошлом. И не потому что моя жизнь была ужасной или невыносимой, нет. Просто наступает момент, когда ты понимаешь, что надо отпустить и шагнуть дальше, не оглядываясь.
— Верно подмечено, но только не всегда это так просто сделать, — двери кабины лифта открываются, и я прохожу внутрь.
— Что-то нас на лирику потянуло, — невесело усмехается мужчина. — Какие планы на вечер?
— Да какие планы?! — я окидываю себя беглым взглядом. — Взгляни на меня. Объемная длинная футболка, из-под которой едва виднеются шорты, и на ногах огромные кроссовки. Навряд ли меня пустят в таком виде в ресторан Воскресенского.
— Кстати, в его особняке сегодня вечеринка, — говорит Глеб, на выходе из дома пропуская меня вперед. — Разумеется, идея целиком и полностью принадлежит моей сестре. В прошлом она занималась организацией вечеринок в различных столичных клубах, поэтому идеи у нее порой самые нестандартные.
— Что-то я не видела в СМИ ни одной статьи об их свадьбе, — равнодушно произношу я.
— Даниил временно не хотел афишировать, они расписались пару месяцев назад, а журналисты еще не успели об этом прослыть, — мужчина включает зажигание, и мы трогаемся с места.
— Понятно, — отвечаю я.
— Так что, может, съездим на пару часиков? Если все устраивает сестричка, то точно будет весело, — мужчина проезжает несколько километров и останавливается. — И наверняка все не закончится банальным ужином. Что скажешь? А как захочешь вернуться домой, я сразу же тебя отвезу.
Я сгораю от любопытства увидеть супругу Воскресенского, и именно поэтому соглашаюсь. Мне совершенно плевать, как будет выглядеть мое появление, но соблазн взглянуть на нее хоть одним глазком слишком велик.
— Думаю, мы могли бы заехать на часок-другой, — хитро прищуриваясь я. — Если ты, конечно, клятвенно обещаешь отвезти меня домой, как только я заскучаю.
— Даю слово, — мужчина давит в педаль газа, и машина резко срывается с места.
Этот дом остается в точности таким, каким я его помню. Вот только несмотря на огромное количество людей, он не кажется мне живым. По правде говоря, когда я впервые увидела особняк, то воображение нарисовало мне большую семью, бегающих друг за другом детишек, а, самое главное, любящих супругов. Но сейчас это место похоже, скорее, на загородный дом, где собирается толпа богачей, чтобы отлично скоротать выходные. Бррр! Становится даже как-то не по себе.
Как только я подхожу к воротам, и, еще едва касаясь калитки, в моей памяти всплывает утро первого января пятилетней давности. Я злюсь на Воскресенского и пытаюсь сбежать, но он полураздетый выбегает на улицу, успевая поймать меня и затащить обратно в дом, после чего говорит о том, что не хотел меня обидеть. Я так хорошо помню тот день. Он дарит мне сережки и кормит завтраком, который только что приготовил самостоятельно. Не верится, что с тех прошло так много времени.
Невольно трогаю мочку уха. Да, подаренные сережки по-прежнему на мне, и за пять лет будто становятся неотъемлемой частью меня. Как и кольцо, которое лежит в шкатулке под замком в Лондоне. Надо заметить, после развода я долгое время не снимала его и не говорила своему отцу и матери, что мы с Воскресенским развелись. Их бы точно хватил удар. Особенно меркантильную Татьяну, которая матерью и не являлась. Она была нашей с Костей тетей, которая всеми фибрами души ненавидела отпрысков своей сестры.
— Агния, ты задумалась, — меня выдергивает из воспоминаний хрипловатый голос Глеба. — Все в порядке?
— Да, все отлично, — немного растерянно произношу я. — Вспомнила кое-что.
— Как работала над проектом этого особняка? — Ланской чересчур проницателен.
— Да. Это была запоминающаяся работа. Интересно, Даниил за пять с половиной лет что-то изменил здесь? — я прохожу вперед, ступая на вымощенную дорогим камнем дорожку.
— Насколько мне известно, нет. Даниил очень доволен, несмотря на то, что современные концепции за это время претерпевают изменения. Кому как не тебе знать об этом, — мужчина равняется со мной, продолжая говорить. — Кстати говоря, он не раз восхищался этой работой, рассказывая своим партнерам и знакомым. Кажется, и твои контакты он кому-то давал.
— Правда? — у меня едва не отвисает челюсть от последней фразы Глеба.
— Да, — отвечает мужчина.
— Ты тоже узнал обо мне от него? — я постепенно отхожу от шока, продолжая расспрашивать мужчину.