— Добрый день, Яна. И как тебе футбольный турнир? — Олег, как всегда, внезапно появляется за моей спиной.
Я же буквально минуту назад видела его с арбитром и вот теперь он рядом со мной. И естественно не церемонится по поводу «вы/ты».
— Добрый день, Олег Ю… — оборачиваюсь к нему.
— Может хватит? Мы не на работе. Можно без этих формальностей. — Титов перебивает и опять рычит за мою любовь к официальному обращению.
Сегодня он выглядит немного иначе, чем обычно. На нем все тот же строгий деловой костюм серого цвета. Но вместо привычной белой рубашки — черный тонкий свитер с высоким воротником под горло. Никаких тебе золотых запонок или галстука. Только, торчащий из нагрудного кармана, шелковый черный платок в мелкий белый горошек. Он придает его образу некого озорного штриха, без которого одежда бы выглядела повседневно и скучно.
Мне кажется, по сравнению с Олегом я выгляжу как бледная серая моль. Я уже успела пожалеть, что утром не нанесла даже каплю туши на ресницы, не мазнула кисточкой с румянами по щекам и не накрасила губы блеском. На свой спортивный наряд даже смотреть не хочу. Знаю, что выгляжу как та, кто вышла из дома на пять минут просто чтобы выбросить мусор.
И почему я только разрешила сыну поболтать еще с друзьями. Надо было скорее бежать отсюда.
— Хорошо, Олег. — улыбаюсь в знак согласия.
— И кто же смог тебя затащить на спортивное мероприятие? Помнится, что месяц назад ты меня убеждала, что ничего не смыслишь в футболе и поэтому тебя не стоит брать на работу.
Олегу явно нравится каждый раз напоминать мне, как мы с ним начинали совместную работу. Я же хочу забыть те дни, как страшный сон. Так я не позорилась еще никогда.
— Все так и есть. Я ничего не понимаю, но все равно хожу на все соревнования сына.
— Мама, я все. Поехали к дедушке. — Тимур возвращается ко мне в самый подходящий момент.
Я ведь тешила в своей голове малюсенькую надежду, что успею отделаться от Титова до возвращения сына. Очень рассчитывала, что сегодня встреча Тимура и «папы» не состоится. Ведь я не готова к ней.
У меня будто подкашиваются коленки. Смотрю вниз. Нет, я все еще стою прямо.
Тим бросает себе под ноги спортивную сумку с грязной формой и пытается застегнуть свою куртку, но молния заела. Пыхтит, спешит и, естественно, не может ничего сделать.
— Ма, она опять зацепилась.
Хочу присесть и помочь Тиму, но меня опережает Олег. Он опускается вниз, согнув ноги в коленях. Становится с моим сыном на одном уровне.
— Давай я тебе помогу? — спокойно обращается к ребенку. А у меня сердце замирает. Я не дышу. Не могу сделать ни вдох, ни выдох.
Они смотрят друг на друга.
— А ты кто такой? — Тимур внимательно смотрит на незнакомца, но согласие на помощь не дает. Ловит мою руку и делает шаг назад.
— Меня зовут Олег. Я друг твоей мамы. А тебя как зовут? — Олег не разрывает зрительный контакт с моим сыном.
— А я Тимур и это моя мама, — не отпуская мою руку, сын с самым серьезным выражением лица первым протягивает руку Олегу для приветственного рукопожатия.
Я не дышу. В глазах расплывается. Мне кажется я сейчас упаду в обморок. Медленно делаю глубокий вдох. Надо успокоиться.
Мой сын никогда не шел первым на контакт с чужими людьми, особенно с мужчинами. Дед Матвей, Андрей и тренер по футболу — единственные близкие ему мужчины.
Обычно Тимур просто молча смотрит на незнакомца, но не в этот раз. Не с Олегом.
Вероятно, Тим чувствует что-то на интуитивном уровне к сидящему перед ним мужчине. Может это звучит как бред, но сейчас я готова поверить во что угодно.
Я мысленно даю себе задачу как можно скорее найти подходящий момент и рассказать этим двоим кто они на самом деле друг другу.
— Если ты друг моей мамы, то почему она о тебе ничего не рассказывает? Я всегда про своих друзей рассказываю, — да, вот он мой сын. Не верит на слово и всегда пытается докопаться до сути. Или малыш просто чувствует, как я дрожу перед Олегом? Ведь Тим все еще держит меня за руку.
— Родной, Олег Юрьевич просто перепутал! Он мой начальник. Я работаю у него помощницей. Это мой руководитель.
Прошла какая-то пара минут от начала встречи. А мне кажется, что я уже пять раз успела поседеть, побелеть, покраснеть и вернуться обратно к нормальному цвету кожи лица за это время пока мы втроем стоим рядом.
Сын искоса смотрит на нас. Брови нахмурены. Слегка щурит взгляд. Такая подмена понятий сына явно не устраивает.
— Ну помоги мне, раз ты друг-начальник мамы, — со всей серьезностью и строгостью говорит вдруг Тим. Мол, давай я посмотрю на что ты способен.