— Жить хотите? Ищите, что. Печеные овощи. Морковь, свекла, репа. Салаты из редьки, из той же моркови. Молоко не пить. Простоквашу можно. Творог можно.
— А сыр?
— Не надо сыр. Никаких консервов. Сок пейте, который само отожмете. Часть свекольного, часть морковного, часть яблочного. По самочувствию и желанию. Хотели новую жизнь? Начнете с еды. До весны продержимся, там зелень будет. Что за печаль? Вы же помирать в мучениях через месяц собрались, — улыбаюсь я.
— Неожиданно просто.
— Еще зерна можно проращивать, пшеницу, овес.
— Знаете, я даже как-то вдохновился, — доктор приосанился.
— Я тоже. Раз в неделю будем созваниваться. Как найду, что нужно, позвоню. Приедете.
— Так скажите, — вмешался Олег, — и мы поищем.
— Пока не скажу.
Миша подошел в школе, на перемене после третьего урока.
— Привет.
— Ну, привет, — мы только решили с Катей повторить немецкий. Она собралась улизнуть при виде парня. Но я взяла ее под руку.
— Пошли в кино.
— Прямо сейчас?
— Нет. В субботу после школы. «Одиночное плавание». Новое. Говорят, классное. Как десантники американцев фигачат.
— Не знаю. Давай до субботы доживем.
— Так чего там. Сегодня четверг.
— Ну и видно будет. И одна не пойду. Только с Катей. Катя, мы же любим десантников?
— Конечно, любим, — она не сдерживается и прыскает смехом. Смеюсь вместе с ней. Наша парочка забирает учебники с подоконника и скрывается в классе.
После школы гуляем-провожаемся с Катей:
— И что, пойдешь?
— Не знаю. Он проводил один раз, я тебе рассказывала, а теперь в кино.
— А в следующий раз сразу замуж, — смеется подруга.
— Да ну тебя. Много таких желающих. За всех не навыходишься, — смеемся вместе.
— Если вдвоем, то можно и сходить. Только народу будет море.
— И ты не боишься? — спрашивает Катя.
— Не боюсь. Но не понимаю, зачем мне это надо.
— А он тебе не нравится?
— Не знаю. Мне нравится, когда внимание обращают. Но разжигать в себе этот огонь совсем не хочу. Я думаю, мы сходим. Если с тобой вместе, то это как бы и не считается, что я с ним в кино пошла.
— Точно. Быстро ты сообразила. Давай пойдем.
Заведующей Дома Быта позвонил куратор. На Варегове в Доме Быта было ателье, где можно заказать неказистый костюм или ушить брюки, купить ткань и бижутерию, Популярностью пользовалась парикмахерская, за неимением другой. А химчистка уже долго не работала. Заведующая срочно выехала в Ярославль разбираться с отчетностью. В город она ездила часто по разным надобностям. Куратор, неприметный человек с пузиком и лысиной, в сером пиджачке и свитере под ним, ждал на квартире. Заведующую все называли Нина Петровна. Куратор по-свойски- Петровной. Она надела зеленое платье, крупные бусы. Накрасилась по деревенской моде, от души. Поправила пышную укладку крашенных светлых волос. Вызывали ее редко. Ключ от квартиры у нее был. Обычно раз в месяц она оставляла сообщения в папке за книжками.
— Петровна, заходи. А я уже и чайку заварил.
— Здрасте, — резиново улыбалась Нина Петровна. Но чай пить не отказалась.
Поговорив о всяком насущном и не очень, куратор перешел к делу:
— У тебя дочь в девятом же классе?
— Алка? Да. А что случилось?
— Ничего не случилось. Помощь ее потребуется. Как отнесется, если попросить?
— Да она нормальная. С понятием. Да я и разъясню все. А что, в школе не так чего-то?
— Вроде того. Вообщем, слушай, София. Есть задание.
Услышав псевдоним, который когда-то сама выбирала, Нина Петровна подобралась.
— В вашей школе учится Мария Викентьевна Макарова, четырнадцати лет отроду. В восьмом классе. Он у вас единственный.
— Ну, знаю такую. Томки Макаровой дочка. Томка уборщицей работает.
— Очень хорошо. Нужно провести оперативную установку по ее дочке. С кем дружит, общается, кто в гости ходит, как отношения в школе, как учеба. Особо обратить внимание на поведение. На изменения. Какие увлечения появились, что высказывает. Если есть возможность, то дословно запомнить и записать. Какие книги читает. Куда ходит. Не говорит ли или делает что-то необычное и непонятное. Сами понимаете, возможностей сделать это незаметно немного. Все друг друга у вас знают. Я надеюсь, ваша дочь проявит понимание. Ей собрать такую информацию труда не составит.
— Да конечно, проявит. Она, как и я, только позовите. К органам со всей душой. Я ей не говорила ничего без разрешения. Думала, сами скажете, когда надо будет. Значит, пора пришла к жизни подключаться.