— Сейчас у вас дикость, средневековье. Как в Европе пятьсот лет назад.
— Что, жгли не тех?
— Можно было по-другому. Нельзя так транжирить ресурсы. Должен быть порядок, организация. И даже добровольность. Тогда не придется применять насилие. А это тоже, согласитесь, работа, затраты.
— Добровольно на костер?
— Самосожжения всегда были. Но я хочу сказать о другом. Не надо опасаться того, что не понимаешь. Надо изучить и использовать. Я имею добрые побуждения. И делаю первый шаг сам. Я не питаюсь людьми. Мне доступен весь спектр сил. Понимаете? Сейчас я уйду. А вас прошу задуматься. Почему умные люди, особые люди не должны быть богатыми, уважаемыми? Они и так уже выделяются. Так пусть и в общественном положении тоже. Подумайте. Мы еще встретимся, милая девочка.
Слышен треск ветки под ногой Олега. «Эстонец» улыбнулся мне, поднял шишку и бросил в сторону пня метрах в пятнадцати. Его спина в маскировочном плаще с бахромой травинок быстро скрылась за стволами.
— Ничего похожего, — Олег расстроился, — придется искать долго. У тебя как?
— Тоже пока ничего. Сейчас еще посмотрю.
Я пошла в направлении брошенной шишки. На пне желтая колония непонятного вида.
— Это оно? — спросил Олег.
Я прикрыла глаза, дождалась отклика колонии.
— Да, оно. Запоминай. Потребуется еще.
Олег сбегал за поллитровой банкой в машину. Мы сгребли все, вместе со мхом и иголками. Вместо крышки обвязали пакетом.
По дороге лезли всякие мысли. «Значит, он меня все-таки увидел в поезде. И Катю. Но не выдал. Почему? А, может, я ему понравилась? Влюбился с первого взгляда? Глупость. А что? Мог бы. Симпатичный. Лет тридцать уже, правда. Только взгляд холодный. Так и понятно, северная нация. А если он не эстонец, а скандинав? Нет, в нем чую только чистый расчет. А я — дура. Или не дура? Баба Лида говорит, что если в этом вопросе сомнения, значит, точно дура. И что теперь делать? Надо с Верой Абрамовной посоветоваться».
— О чем, Маша, задумалась, — прервал Олег мои размышления.
— Да так, о смысле женской сути.
— И в чем же смысл этой сути?
— В инстинктах. Животную природу нам преодолеть сложнее.
— Неожиданно.
— Зато у нас рамки шире.
— Это как?
— Никак. Не хочу про это говорить.
Мы едем молча. В центре заехали в магазин за сливочным маслом.
— Со мной пойдешь? — Спросила я.
— С тобой. Ты против?
— Не против. Ты фармацию изучал. Будешь мазь готовить.
Высокая сталинка. Живет, сказали, руководство. Кругом чистота. Нас ждут у подъезда. Дмитрий Семенович вместе с солидным мужчиной в костюме. Оба поднялись со скамейки навстречу:
— Здравствуй, Олег, — незнакомец пожал ему руку, — здравствуйте, — это уже кивнул мне, — пойдемте.
Внутри прохлада. Поднимаемся по широкой лестнице на второй этаж. У двери квартиры уже слышен гадкий запах гниения. В квартире такая вонь, что не до знакомства с обстановкой. Мы проходим в комнату. Затравленная женщина сидит на кровати. Заплаканное лицо когда-то было красивым. Волосы сбились клочьями.
— Люда, вот пришли.
Она собирает остатки мужества и кивает.
— Здравствуйте. Я Маша Макарова. — Стараясь преодолеть запах сажусь на кровать. Вижу банки с желтым раствором. Фурацилин. Киваю:
— Промываете?
Она больше не отвечает.
— Дмитрий Семенович, надо промыть полость. — Раздаю указания. — Олег, пойдем на кухню, поможешь.
Поворачиваюсь к незнакомцу:
— Простите, вас как зовут?
— Ренат Равильевич.
— Ренат Равильевич, нам нужно блюдо и ковшик.
Кухня большая, а по нашим меркам так и огромная. Метров двадцать. Объясняю, как приготовить мазь. Топим масло. Олег со знанием дела уточнил рецептуру и занялся мазью. Муж женщины молча сидел на табурете.
Накухню зашел папа Олега в марлевой маске и сразу подошел к открытому окну. Отдышаться. Скоро и у нас все готово. Пока еще жидкая, теплая мазь перелита в банку. Я всмотрелась в нее. Наложила руки и пустила струйки силы. Энергия зацепилась за структуру мази и осталась. Теперь банка подсвечивается, если уметь видеть.
— Дмитрий Семенович, сейчас прямо на промытую рану. И потом два раза в день будете менять повязку с этой мазью. Не жалейте. Обязательно внутри полости чтоб везде попала. Олег, видел все? Сделаешь порцию, привози ко мне для усиления. И не вздумай перегреть или спирт добавить. Свойства теряются сразу. Ренат Равильевич, найдите калину. Листья нужны. Свежий сок давите каждый день, пусть пьет, сколько выпьет. Теперь мне нужно поговорить с ней.