— Правила не позволяют. Сама знаешь. Но я бы и не стал. Мы же еще не договорились. Что думаешь?
— Думаю, что если вам действительно нужно это Изделие, вы бы всех там и положили. Точнее, ваши агенты.
— Если бы ты знала, что это за Изделие и для чего, то сама принесла бы его. Или утопила в Волге. Она тут рядом.
— Вы меня ждали?
— Конечно. С кем еще поговорить? Ты не могла не придти. И твои скоро придут. Надо же вычислить того, кто должен был забрать находку.
— Вы?
— Нет. Он уже ушел. И мне пора. Я очень хочу увидеть тебя в своем замке, в Германии. Нам будет о чем поговорить.
Он повернулся и скрылся в кустах.
Вот нельзя без ложки дегтя. Или он не деготь? Почему я решила, что помогаю хорошему делу? И, правда, что это за микросхема. Или блок? Но есть так, как есть. Мне дорога открылась. И у меня получилось. А у него — нет. Ишь, Ульрих нашелся.
Передо мной остановилась машина. Вылез компаньон и еще трое.
— Ты чего тут одна? Где Слава?
— Пироги готовит.
— Я ему приготовлю такой пирог, что мало не покажется. Никого не видела?
— Вопрос неоднозначный. Соображается плохо уже, — решила я увильнуть.
— Понятно, давай в машину. Седьмой, смотришь за ней. Остальные обследуем территорию, — раздал он команды.
Не видать мне сегодня пирогов. Через десять минут команда вернулась.
— Все, едем домой. Писанину без нас закончат. Маша, ты как?
— Хочу есть и спать.
Мне выудили из бардачка шоколадку. Я поделила ее на всех. Никто не отказался. Умаялись мужики. Я сижу в середине. Не очень уютно, но тепло сделало свое дело. Все расслабились. Один водитель крутит баранку.
Меня тихонько потрясли за плечо, когда мы стояли уже возле дома.
— Маша, ты отсыпайся. Я еще зайду к тебе завтра.
— Хорошо. До свидания, Ренат Равильевич.
Мама дома.
— Сейчас без охраны?
— А все. Теперь только консультации здесь. Не поедем никуда.
— Кому же понадобилась такая секретность? Пациенты? А то я не особо поняла, что он объяснял.
— Вроде того, — набрасываюсь я на макароны с сыром, — где сыр взяла?
— В Новый гастроном привезли, «Пошехонский». Вкусно?
— Очень. Сама чего не ешь?
— Ела недавно. Чаю с тобой попью.
Мы пьем чай с печеньем «Юбилейное».
— Не нравятся они мне, — говорит мама.
— И мне такая суета тоже. Надеюсь, все остынет.
— Лишь бы не прицепились.
— Обещали. Но завтра еще зайдет. За пояснениями. Не шугайся. Работа у них такая.
Но утром заехал Дмитрий Семенович. Привез сетку с деликатесами: колбаса, которую я не ем, консервы горбуши, тушенка, пара десятков зеленых абхазских мандаринов. И термос с чаем. Поговорили о мелочах.
— Маша, можешь со мной съездить? Я тебя обратно привезу потом.
— Потом после чего?
— Ренату Равильевичу неудобно такую суматоху вносить в вашу жизнь. Очень извинялся, но и ты его пойми. Да и самочувствие подводит. Держался на препаратах два дня. Сегодня на службу не пошел, спал до обеда. Ваши приключения и для него бесследно не прошли.
— Я понимаю. Поехали.
Мы на квартире у Дмитрия Семеновича. Он сварил кофе. В дверь позвонили.
— Прямо по запаху нашел, — слышу голос компаньона.
Он улыбается. В руках коробка конфет.
— Извини, что здесь. Но мне так стыдно и перед мамой и перед тобой. Ты меня спасла в буквальном смысле. Вот просто из петли достала. Кое-что могу рассказать. А что-то и должен. Надо отработать совместную позицию по некоторым вопросам, — он сдирает обертку с коробки.
— Давайте отработаем, — тут же беру я конфету.
— Версия такая. Шпионы неизвестной страны внедрились в окружение, близкое к Изделию. С использованием внушения, гипноза и прочих психотехник.
— Как там Юрий?
— Вот, это про него. Ситуация сложная. Если кратко, то он познакомился на рыбалке с человеком. И человек этот возбудил неестественную симпатию. Юрий без отца рос, мать померла. А этот сказал, что отца знал, и как-то занял в душе парня его место. Очень точная психологическая работа. В лоб такое не сделаешь. Подготовка нужна. Они с ним несколько раз рыбачили, выпивали. Есть предположение, что Юрий подвергался воздействию психотропных веществ, которые используются для внушения и управления поведением. Возможно, наговорил лишнего. Сам ничего не помнит. Но он его провел на завод. Пропуск общей проходной мы нашли. А потом все под гипнозом с использованием новейших разработок западной фармации. В том числе и иллюзия исчезновения в стене.
— А мы?
— А мы просто вышли. Первый отдел на заводе не дураки на себя вешать непонятности. И пропуска нужные уже оформили. Ты проводила экспертизу скрытых знаков. Это на всякий случай. Вместе с нашими экспертами. Что-то вроде стажера. Но ты нигде не фигурируешь. Про тебя наверху не знают, а остальные не скажут. Все на подписках о неразглашении. Мы вышли на след, бросились в погоню. Нашли шпиона, но он скончался от передозировки препаратов. На обыске отыскалась пропажа. Все хорошо. Остаются вопросы: кто он такой и кому должен был передать Изделие? Но это наша работа. Тебе об этом думать не к чему.