– О! Господи!
Владелец оружия отдает приказ:
– Заткнись и слушай! Будешь делать то, что я говорю!
– Где Денис?
От удара по лицу откидываются волосы со лба. Девушка чудом остается в кресле. Жжение ощущает на щеке. Ладонью закрывает красневшую кожу.
– Я сказал, заткнись! Иначе тебя ждет та же участь.
На ударившей руке виден окровавленный рукав. Логический вывод ужасен своей простотой.
Сурко, наплевательски подходит к дежурной. Его туфля помещается на сиденье между ее бедер. Один толчок, кресло откатывается к стене. Девушка боится даже всхлипнуть. Сквозь волосы и ладони блестят покатившиеся слезы. Хлопцов убирает пистолет, отводит глаза на сообщника, уставившегося на пульт. Сурко извлекает информацию визуальным способом.
– Объект находится в сорока минутах езды. Надеюсь, твой человек все правильно сделает?
– На счет Лиса я не сомневаюсь. Надежный пацан.
Кресло оператора с легкостью принимает в свои объятия Прозрачного. Он открывает ноутбук, обнажая экран и клавиатуру. По протянутому проводу в пульт управления потекли команды, служащие одной цели – обмануть и спрятаться. В отражении запотевших стекол в оправе, операционная система сменяет окна. Гул работающих ламп на потолке часто переходит на «задний план» от биения пальцев по кнопкам. Напряженная работа подошла к концу. Хлопцова интересует результат.
– Все готово?
– Абсолютно.
Нажав кнопку портативного устройства, закрепленного на раковине уха, хриплая команда убийцы пролетает расстояние в километр.
– Внимание всем! Доложить о готовности.
На границе станции сходятся железнодорожные пути, кроме ветки, ведущей в тупик. В начале этого ответвления, у края насыпи молодые листья кустообразной березы плотной тенью заслоняют двух наемников. Одежда, в стиле Хлопцова, слегка маскирует под местность. Высохшее дерево под кустом, временно служит скамьей. В нескольких шагах от «кемпинга» примял траву моток резиновой ленты.
Прохладный ветерок с гор время от времени перебивает установившийся зной. С черных шпал испаряется креозот, от чего железная дорога усиливает свой неповторимый запах.
Капля пота с виска застревает в свежей щетине одного из наемников. Когда прошипело сообщение, толстые пальцы обхватывают переговорное устройство на ремне. Зажим ударяется об пластиковый корпус. Динамик у рта.
– Первая группа готова.
Через сотни метров член второй группы наемников мучается от жары. Зверская усталость от перетаскивания «вагонных тормозов» разогрела темперамент. В ответе на запрос проявляется несдержанность:
– Мы здесь уже готовы десять минут назад! Я пить хочу! Я жрать хочу! И где этот хренов паровоз!
– А ну заткнись, мать твою! Столько, сколько нужно ждать будешь. И что бы этого нытья больше не слышал!
Еще больше оголяется нерв у наемника. Решительно и громко орет командиру – в отключенный динамик:
– Чертов фашист!
Отчаянный пинок и в горизонтальном положении оказывается «башмак» (устройство торможения, которое подкладывается под колесо вагона).
Удаляясь от станции, железнодорожное полотно протягивается в затяжной тупик. Чем глубже в лес, тем больше слой ржавчины на рельсах. Растет число разрушенных шпал от воздействия времени.
Конец железной ветки: в виде бугра из щебня с фрагментами отбойника – оказался на территории бывшего предприятия. Ели и березы давно начали врастать в стены и фундаменты. С каждым годом корни, медленно, уверенно, раскалывают железобетонные строения. Постепенно, тайга поглощает инженерные сооружения. Уже трудно определить их назначение.
По едва различимому автомобильному пути, четыре одинаковых автовоза смогли добраться сюда – богом забытую глушь. Светлый цвет металлика кабин тягачей сияет новизной. Современный дизайн создал притягательность. Обновленная камазовская эмблема подчеркивает агрессивный вид решетки радиатора. Увеличенный дорожный просвет, огромные колеса с грубыми протекторами, мощный двигатель, живучая подвеска – неотъемлемые признаки машин для преодоления чисто русского бездорожья. Полуприцепы: крытые, двухъярусные платформы – покорно ожидают груз.
Пробитая большегрузами дорога дала возможность проехать полноприводной газели, практически до самой насыпи тупика. Водитель и многочисленные пассажиры желают вдохнуть свежего воздуха, но предпочитают не нарушать указания командира, оставаясь в салоне. Из открытой форточки слышна – китайская речь.
Битый час за баранками храпят тела дальнобойщиков. В одной из машин, в просторном салоне не спит пассажир. Наблюдает сквозь лобовое стекло, неопрятное от разводов «соплей» насекомых, за проплывающими облаками. Он также получил сообщение и по рации ответ говорит: