Глава 12
Иногда на их пути попадались тропинки, но яйцо словно понимая, что такие богатыри как они прямыми дорогами не ходят, перекатывалось через них и уводило их куда-то в глубь леса. Избор шел первый, за ним - Гаврила, а Исин последним. Хазарин шел, разговаривая сам с собой. Воевода несколько раз недовольно оборачивался, но хазарин говорил не громко и его бормотание ловили и комкали ладошки березовых листьев. - Песиголовцы, пожар, камнепад, река из грязи, - выводил он за спиной Гаврилы. Масленников посмотрел на небо - солнце стояло уже высоко, и он повернулся так, чтобы тень была перед ним. Увидев лицо Масленникова хазарин спросил у него. - Ты как-то этот ветер называл? - Самум.... - Пожар, камнепад, река из грязи, самум... С каждым словом в его голосе прибавлялось уважения к самому себе. - Все преодолели, все превозмогли! - Ну почему все? - не согласился с ним Гаврила. Ветка прошла сквозь его голову и хазарин, чтобы не оцарапаться отвел ее. - С нами много еще чего не было... Наводнения, например, снежной бури.. - Это летом-то? - хмыкнул хазарин. Ветка распрямилась и осталась в прошлом. - А чума? А песчаная буря? - спросил задетый тоном сотника Гаврила. - А если они все то, что уже было, по второму разу попробуют? Исин посмотрел на него, потом, на Избора, и обрадовано улыбнулся. - Хорошо бы... Я тогда второй халат себе возьму. Тебе-то он все равно пока ни к чему.. Вскоре яйцо наткнулось на тропу, которая чем-то отличалась от других в этом лесу и покатилось по ней. Они шли по ней всю вторую половину дня и весь вечер, до тех пор, пока тонкий рожок месяца из туманной полоски не превратился в острый клинок, подвешенный над их головами. Они не думали о ночлеге, полагая, что ночь сама позаботится о них. Так оно и вышло. Избор, шедший впереди остановился и предостерегающе поднял руку. Исин с Гаврилой замерли, осторожно поставив занесенные для очередного шага ноги. Гаврила вслушивался в тишину, изредка на прерывающуюся птичьим свистом и ничего не слышал. - Что там? - наконец спросил он. - Ничего не слышу. Дорога перед ними поворачивала, и ее продолжение скрывала рощица молодых березок. Оттуда, из-за деревьев, донеслось звяканье. Металл стучал о металл. Избор даже готов был поклясться, что звенит серебро... Точно также звенели серебряные подвески, что всегда носила княгиня Ирина. - Ох уж эти повороты... - прошептал воевода. - Не люблю поворотов... - Что же их любить? - отозвался тоже шепотом Гаврила. - Для засады самое милое дело. Лучше места не знаю... - Засада? Сквозь грудь Гаврилы просунулась голова сотника. Даже не удивившись его появлению, Избор озабоченно ответил. - Была бы засада, то сидели бы тихо... Звяканье не стихло. Оно постепенно удалялось в глубину леса. - Да и не сидят они. Идут. Гаврила по привычке вытащил меч. - Я схожу посмотрю. Сказал так, что непонятно было, предложил он это или просто поставил в известность. Расставив руки в стороны, чтобы ненароком не звякнуть металлом о металл он канул в темноту. Избор тихонько выругался и поднял с земли яйцо. Едва он успел убрать его, как вернулся Гаврила. - Там люди, - улыбаясь сказал он. - Ясно, что не лошади... Гаврила покачал головой. - И лошади тоже есть при телегах... И даже верблюды. Избор посмотрел на него с недоумением. - Тебя там, в темноте, никто копытом по башке не задел? Верблюды-то откуда? - Купцы с востока, - объяснил богатырь. От его слов в воздухе запахло благовониями. - Хорошо, что не остроголовые, - сообразил Исин. - На ночь глядя такое было бы слишком. - Много их? - Десятка два... - Что делают - Молятся... Избор достал ножи, потрогал остры ли... - Богобоязненные... - Знаем мы этих богобоязненных, - ответил осторожный хазарин, глядя как блестит сталь. Избор коротко вздохнул. - Мусульмане перед едой молятся. Как мы кстати... Тишину леса нарушили голоса - Аллах! Аллах! - и тут же, как по волшебству, небо озарили сполохи огня. Купцы разжигали костры. Богатыри простояли еще несколько минут в нерешительности, и тут до них донеслась волна запахов. - Пошли, - решительно сказал Избор. - Не утра же тут стоять. Может быть, накормят. Эти-то точно не отравят. Исин слушавший разноголосый шум, что несся из леса, сказал. - Настоящие ли они? А то сунемся, и самих съедят. - Зубы обломают. Я злой сегодня... Избор поднялся, расправил плечи - Пойдем. - А если... - Никакого если. Не боясь, что его услышат, он пошел вперед, говоря на ходу. - На лошадях, с телегами... Не на ковре же самолете они сюда добрались? А у кого за неделю до этого ума хватит угадать где мы окажемся... Купцы это... Вскоре они уже видели отблеск огней на вершинах деревьев, а следом и сами костры. Купцы расположились на поляне, поставили телеги в круг и отгородившись ими от неприятностей готовились к ночевке. В прохладном воздухе пахло дымом. Исин, так и не разжиревший на картагиных хлебах, вынюхивал чем кормятся странствующие и путешествующие. - Мусульмане? - вдруг спросил он у Гаврилы. - Сам же слышал, как Аллаха славили. - А почему свининой пахнет? - С чего взял что свинина? Мясом пахнет - да, а что б свининой... - Когда Моряна поросенка из печи вынимает так же пахнет.. У-у-у, она свинину хорошо жарит...- Исин неволей сглотнул. Из темноты с ветром снова донеслось. "Аллах!" Это гортанный выговор знали и Избор и Гаврила. - Ага, свинина... - сказал Гаврила- У кого в темноте глаз ошибается, а у кого нос... И такие, оказывается, есть... А Исин вроде бы и не услышал слов Гаврилы. - Чудные они какие- то. Магомета чтут, а свинину трескают. - Это нос у тебя чудной. Чего с голодухи не покажется... Избор остановился и с силой втянул в грудь воздух. Он пах мясом, пряностями, а рядом с запахом тепла и сытости ручейком звенел запах хорошего вина. - Вином пахнет... - сказал он шепотом. - Влипли....Назад... По Руси, славившейся своей веротерпимостью, бродило множество людей верящих не Перуна, Сварога и Даждьбога, а в своих чудных Богов. Таких иноверцев хватало и в Пинском княжестве, а уж Избор, побродивший по свету и повидавший там много всякого, знал, что последователи пророка Мухаммеда вина не пьют. - Может быть они не все там... - начал Исин, но договорить ему не дали. - Стоять! - скомандовали из темноты, и в грудь Избору уперся широкий как ладонь наконечник копья. - Кто такие? Воевода одним взглядом пробежался по копью от наконечника, точно такого же, какие он видел в сарацинском походе базилевса, до стражника, державшегося за другой конец древка. Он не разглядел лица, но различил чалму на голове, кольчужную сетку на плечах - обычный легкий доспех саркинозского воина. По тону Избор понял, что их не считают врагами, а вопрос задан для порядку. С одним мечом на троих даже в темноте он не походили на разбойников. - Не тебе спрашивать...- нашелся хазарин. - Мы-то здешние, испокон веку тут ходим, а вот вы кто? Стражник глядя им за спины отошел в сторону. - Идите к костру.... Там скажите. Миновав стражника они не спеша пошли к костру. До ближайшего было шагов двадцать, а следом за ним горело еще несколько. Темнота вокруг уже не казалась ни мирной, ни безопасной. Даже звезды в небе искрились словно наконечники далеких пик. Понимая, что теперь придется выворачиваться, Избор шепотом сказал: - Себя не называть. Вы наемники, а я калика перехожая... Ты Гаврила иди по-человечески. У твоей тени я потом сам прощения попрошу. Костров на поляне было несколько, и они пошли к ближайшему. Около остановившись. Тени их фигур отпрянули в темноту и Гаврила, верный зароку, из вежливости повернулся боком, делая вид, что смотрит по сторонам. Жмурясь на пламя они дали торговцам рассмотреть себя. Потом Избор сказал. - Мир вам, добрые люди... Избегая неприятностей они не двигались с места до тех пор, пока кто-то из купцов не ответил им. - И вам мир... Эти спокойные, полные достоинства слова перекрыл звериный рык, донесшийся с поляны. Гаврила повернулся, но в темноте ничего не разглядел. Несколько стражников подошли поближе, разглядывая их. Они не спешили освобождать дорогу к стоявшим недалеко повозкам и понимая, что пришельцы не позволят обыскивать себя просто рассматривали их. Гаврила и Исин уловив в их взглядах вызов расправили плечи, а Избор напротив, улыбнулся как можно шире. Стражники молчали. Через мгновение Избор понял, что всех их интересует не столько он, сколько халат. - Так смотрит, словно видел его уже... - сказал за воеводиной спиной Исин. Избор вспомнил блудливый взгляд старичка и подумал. "Может и правда у них украли. Придет сейчас каравнщик и скажет: "А халат-то мой...Снимай одежонку. А у меня даже меча нет.." - Много вас там? - наконец спросил кто-то. - Мы ни душегубы, ни разбойники. От добрых людей не прячимся... Все, что есть - все перед вами... - Проходите с миром... Страж цокнул языком, провожая халат. Когда они отошли на десяток шагов Гаврила прошептал. - Это он не нас. Это он халат пропустил... Гаврила шел рядом с ним и рукоять меча описывала круги в ночном воздухе. Избор посмотрел на богатыря, на хазарина, узкими глазами высматривающего остроголовых.