Глава 4
Они шли уже больше часа. Лес к этому времени уже сбросил оцепенение ночи. По веткам порхали птицы, пересвистываясь с соседями и все шло своим чередом - туман таял, воздух теплел и лес наполнялся светом. Окликнув воеводу Исин сказал. - Смело ты с Мурей-то... А ну как он опять бы нас спеленал, да пошел по мешкам шарить? - Не стал бы... - спокойно ответил Избор. Исин покачал головой и воевода пояснил. - Тут все просто... Он знает, что мы знаем, что ему это нужно и ежели чего, то талисманом колдовство его укротить сможем. А ковер-то у него летит.... Он умолк, считая, что сказал достаточно. - Ну и что? - переспросил Исин. - Не понял? - Я тоже не понял, - отозвался спереди Гаврила. - Ничего... Причем тут ковер? Приободренный Исин сказал. - Философ.... Вроде как в сторону сказал, но все услышали. Избор вздохнул и начал объяснять все сначала. - Раз ковер летит, значит его колдовство действует. Раз колдовство действует, то талисмана у нас нет. Позволили бы мы ему летать где попадя, если б у нас талисман был! А раз его нет, то злить нас понапрасну не следует, иначе кто же его ему найдет? Так и не разобравшись до конца в мудрых мыслях воеводы Исин переспросил. - Ну а если б мы хитрыми оказались да спрятали талисман-то? Тогда как? - Не спрятали бы, -твердо сказал воевода. - Мы же не дураки так рисковать. "Паучья лапка" все же, не хлебная корка... Десятка через три шагов Исин сказал, наконец. - Я бы на его месте все же пошарил... - Бодливой корове боги рогов не дают.... - ответил Масленников. Тропинка перед ним вползала в кусты. То здесь, то там на ветках виднелись клочки шерсти - видно было, что ходили тут не только люди. Гаврила попытался, было по старой памяти развести их рукой, но неловко усмехнувшись пошел так. Он был бесшумен, только пощелкивала время от времени клетка с талисманом, когда за нее задевали ветки, а вот Исину и Избору пришлось терпеть царапины, которые шипы оставляли на коже и удивляться быстроте, с которой они зарастали. - Ого! - сказал Гаврила. - Что там? - спросил Избор. - Оно прыгает! - сказал удивленно Масленников. - Не иначе как в нем заяц сидит. Гаврила показывал на яйцо, которое пританцовывая на своем тупом конце, ожидало их в двух саженях впереди.. - Бывает, - сказал Избор таким тоном, словно всю жизнь наблюдал за заговоренными яйцами и точно знал, что такие прыжки у них в обычае. - Ты вон через костер любишь прыгать, а оно вот так. Гаврила пожал плечами - мол тебе виднее, и пошел вперед. Плечом он задел огромную елку. Стоявший, рядом Избор, еще не привыкший к странностям Гаврилы пригнулся , стараясь увернуться от неизбежного удара в лицо еловой лапой, но ничего подобного не произошло. Елка осталась неподвижной, Гаврила пошел дальше, а Избор вдруг застыл, не в силах сделать ни шагу. Богатырь дернулся раз, другой, но ноги его неподвижно стояли на земле, словно кто-то привязал их к корням деревьев. Он словно обезножил. Ноги перестали слушаться его. Избор посмотрел вниз. Земля там была как земля. Он хотел, было потрогать его руками, но вовремя спохватился. Не хватало еще прилипнуть к ней руками. - Ты чего? - спросил Исин, заглядывая ему через плечо. - Примерз что ли? - Примерз... Хазарин попытался обойти его, но воевода ухватил его за рубаху остановил. - Стой где стоишь... Яйцо где? Гаврила ушедший на десяток шагов вперед остановился. - Тут. Яйцо и впрямь стояло на месте в нескольких шагах впереди, и не спешило двигаться. - Оно ту прыгнуло? - спросил Избор, ища подтверждение пришедшей в голову мысли. В голосе воеводы прозвучало что-то такое, что заставило Гаврилу обнажить меч. - Да... Его слова заглушил треск. Они уже почуяли засаду, но времени для того чтобы отразить удар у них не оказалось. Где-то над ними раздался долгий певучий звук, словно в небе оборвалась струна и ель, около которой стояли воевода с сотником накренилась и неестественно быстро рухнула на головы людям, хороня их под густыми колючими ветками. Одновременно с этим со всех сторон из-за кустов и деревьев выскочило с десяток мелких старичков и, как стая волков, набросились на Гаврилу. - Талисман! Талисман! - заорал он, сознавая свою беспомощность. Старички действовали стремительно. Не обращая внимания на Гаврилу и его призрачный меч, они повисли на клетке с талисманом. Сейчас их интересовала только "Паучья лапка" и ничего больше. Сознавая бессилие, богатырь зарычал и бросился сквозь кусты, в надежде, что ветки заменят ему руки и сбросят цепляющихся за клетку старичков. Со стороны он был похож на медведя, окруженного сворой собак. Клетку дергало из стороны в сторону и он прибавил скорости, не видя за листьями то ли это ветки дергают клетку, то ли старички грызут веревку. Сделав круг, он вернулся к елке, надеясь на помощь друзей, но те еще не освободились. Из-под ветвей виднелись только ноги. Обрушившаяся на дорогу елка ходила ходуном, том кто-то грозно рычал, но что там происходит, Гаврила так и не понял. То ли Избор пытался отклеиться и выбраться из-под дерева, то ли происходили там вещи еще более страшные. - Избор! - заорал Гаврила - Избор! Исин! С громким хрустом ель разломилась, и из колючей зелени перепутавшихся лап появился Избор. Он неразборчиво мычал, не в силах сказать не слова и показывал на Масленникова пальцем. Изо рта у него торчали шишки, а в каждой руке он держал по старичку. Шишки во рту воеводы так удивили Гаврилу, что тот остановился. Всего на мгновение он отвлекся, но это мгновение позволило одному из старичков перегрызть веревку там, где она была привязана к кольцу. Опешивший от этого Гаврила все молотил врагов кулаками, но богатырские удары приносили им вреда не больше чем его проклятья. - "Лапку" уносят! "Лапку"! - заорал он, словно кроме него этого никто не видел. - Проклятье! -прохрипел Избор перекусывая и выплевывая куски шишек. Освобождая руки, он ударил верещавших старичков друг о друга и отбросил в стороны. Кроме голоса у Гаврилы ничего не было и все чему тут суждено было свершиться, должно быть сделано его и Исиновыми руками. - Сотник! - А-у-у-у! - взвыло из веток. - Проснись. Талисман крадут! Воевода дернулся вперед, но приклеенные к земле ноги не дали сделать ни шагу. От этого движения он только упал, уткнувшись лицом в оглушенного старичка. К грохоту сердца в висках добавился дробный стук маленьких ног по мягкой земле. Чувствуя как безвозвратно утекают мгновения, воевода ухватил одного из бесчувственных старичков и выхаркнув из себя воздух швырнул его вдогонку похитителю. Старик детской игрушкой пролетел по воздуху и ударился о дерево. Гаврила отчаянно вскрикнул. Тогда Избор сорвал с пояса швыряльный нож и тот блестящей молнией соединил его руку и чужую спину. Похититель споткнулся, радостный крик сменился хрипом и он, выпустив клетку из рук, остался лежать на земле, словно прислушивался, что там такое твориться в подземном мире у Ящера. Другим ножом Избор полоснул себя по ногам, раз, другой, третий, злобно зарычал и огромным прыжком выскочил из ветвей. Корчившийся на земле похититель лежал шагах в пятнадцати от них. Рядом с ним на боку лежала клетка и талисман, провалившись сквозь прутья, касался земли. На мгновение у Избора встало сердце. Ему показалось, что это и есть настоящий талисман, но он тут же пришел в себя. Он же знал, что настоящий талисман лежит у него в ковчежце. Но враги должны думать именно так.. Тут все было всерьез. Теперь исход дела решали мгновения. К клетке с другой стороны тропы бежали еще двое старичков. Не давая себе поблажки Избор прыгнул вперед так, словно в клетке лежало сокровище. Уже в прыжке он увидел, как бородатому наглецу, тянувшему руки к клетке, хлестнуло что-то гибкое, как пастушеский кнут. Еще и еще раз! Старички завизжали, попятились, уворачиваясь от непонятно откуда взявшегося кнута, но тот доставал их раз за разом, не давая подойти к чаше. Последний удар достался Избору. Жгучая боль распорола спину, когда он уже ухватил клетку. Он взвыл от боли, перекатился через голову и вскочил, подняв клетку с талисманом повыше. - Кто? - спросил он, оглядывая поле битвы. - Я, - ответил Гаврила, тряся обрывком веревки. - Ничего другого под руками не оказалось... Старички, кто мог, со скорбным воем уползли в кусты. Вид их был настолько жалок, что Избор ничего не стал делать. Под треск в кустах Избор сел на землю и облегченно рассмеялся. - Хо-хо-хо-хо! От этого смеха у Масленникова по спине пробежали мурашки. Смех был недобрый, почти людоедский и богатырь понял, что предназначен он для ушей старичков. В кустах горестно заныло и заскрипело зубами. Смех произвел впечатление. - Пошли вон, неумехи! В голосе Избора звучало такое презрение, что старичкам стало понятно- для них все пропало. - Драться не умеете, воровать.... Воровать! Воровать и то толком не научились. Все кругом воруют, а они не умеют. Одно слово - уроды. Вокруг них стало тихо. Старички, лишившись своего главного оружия внезапности и не решаясь повторить нападение, растворились в лесу. - Исин! Вспомнив о хазарине Гаврила сунул голову в еловые ветки и засмеялся. - Что он там, уснул что ли? - Отдыхает, - сквозь смех сказал Гаврила. Избор раздвинул руками ветки и озадаченно свистнул. Хазарин висел на сосне опутанный веревками, словно паутиной и зло мычал. Весь гнев, который он не мог выразить словами краской цвел на его лице. Вытащив у него изо рта шишки, Избор сказал. - Вон как ты старичков напугал... Они тебя, видно, всерьез приняли, раз за тебя первого взялись... - Убью... - прохрипел сотник, обретя дар речи. Избор с Гаврилой переглянулись. - Все как всегда. Ничего нового, - сказал Избор, вкладывая ножи в ножны. - Я это тоже уже слышал, - подтвердил Гаврила. - Только опоздал ты малость. Разбежались гады. До следующего раза потерпишь? Не до конца веря в тишину и удачу Избор вслушивался в шум леса. Несколько секунд он вертел головой прислушиваясь к тому, что творилось в кустах и за деревьями, потом, вспомнив о способностях Гаврилы кивнул ему. - Посмотри там они или нет? Неслышными шагами богатырь вошел в кусты. Избор настороженно, смотрел, как он ходит там, взблескивая кольчугой. Несколько раз обойдя вокруг он сквозь упавшую елку вернулся назад. На лице его ширилась улыбка. Избор тоже улыбнулся и облегченно вздохнул: - Обошлось. Отбились. - Да, - согласился Масленников и сунул меч в ножны. Исин, у которого на языке кроме проклятий ничего не вертелось, промолчал. - А ловко ты их кнутом-то...- воевода засмеялся и закрутил головой. Он почесал вздувшийся от удара рубец на спине. - Сразу видно от души стеганул... - Извини, - еще раз повторил Гаврила. - Попался ты под горячую руку. - А, ладно - отмахнулся Избор. - Пройдет. Глядя на красного Исина, Гаврила спросил воеводу. - А сам-то ты, что под елкой сидел? Избор выставил вперед босую ногу, пошевелил пальцами. - Видел? Они ведь меня к земле приклеили. Не зря тогда яйцо-то скакало, почуяло видно. Пришлось из сапог выскакивать. Вспомнив о яйце, оба спохватились. Избор вскочил. - Где оно? - Эй! Яйцо! Трава рядом с ними зашевелилась, и на тропинку, откуда-то из-под корней деревьев, выкатился их белоснежный проводник. Целый и невредимый. - Что ж ты товарищей-то в беде бросило? - укоризненно оказал Избор так, словно не яйцо перед нм стояло, а сам колдун Муря. Яйцо промолчало, только покрутилось на месте на тупом конце и покатилось дальше. - Слава Богам! - выдохнул Исин, провожая его взглядом. - Все целы! Обошлось! - Обошлось? - переспросил воевода и принялся загибать пальцы. - Куртки нет, на троих меча порядочного нет, да теперь еще и сапоги потерял. Похоже это на благоволение Богов? Да и попутчики тоже... От одного только голос остался, а другой все норовит под елку забраться... И все же, не смотря на то, что он говорил, Избор был доволен тем, как повернулось дело. Исин понял это и деловито спросил: - Теперь куда? - Туда, - воевода кивнул вперед. Тропинка там круто заворачивала и яйцо, приостановившись на повороте, ожидало когда они подойдут. Избор сделал первый шаг, поморщился - сухие иголки кололи босые ноги, и подумав, что так идти не годится, ведь случись еще что-либо подобное ему больше не из чего будет выпрыгивать - пошел следом за Гаврилой. Теперь клетку нес он сам. Гаврила после случившегося принял это как должное ведь старички могли повторить нападение. Походя, Избор отрезал кусок веревки и привязал чашу к себе на пояс, так же, как это недавно сделал Масленников. Освободив руки, он углядел хорошую дубину, что без пользы лежала на земле, он поднял ее, и стал обтесывать ножом делая из суковатой палки оружие. Срезая стружки, он поглядывал то на яйцо, то на меч Гаврилы, бесполезно болтавшийся у того за спиной. Масленников оглянулся, увидел дубину и покачал головой неодобрительно. - Что? Не нравится? - Нет. - И мне тоже. Только пока другого нет, придется этим обходиться. Он посмотрел на ухватистую рукоять, взмахнул... - Зато всегда под руками. И к кузнецу ходить не надо.... Гаврила оттопырил губу и Избор добавил. - Да и выбирать сейчас не из чего. - До первых людей, - сказал из-за спины Исин. - Как каких-нибудь мордоворотов повстречаем, так разживемся. - Повстречаем, -успокоил Исин друга. -Еще до полудня. Я думаю.... - Не каркай.... - отозвался Масленников. Исин, чувствуя, что Гавриле этот разговор неприятен высунул голову и сказал погромче. - И не мелочь какую-то, а серьезных людей... Поперек себя шире...С мечами. - Вот они из вас щепы понаделают... - спокойно отозвался Гаврила, даже не оглянувшись. - А уж ты и рад.... Исин знал, что Масленников по своему прав. С дубиной и двумя ножами много не навоюешь. - Не рад, а спокоен. Пока на нормальную дорогу не выйдем ничего с нами не случится... Избор ковырнул землю под собой носком сапога и спросил. - А это что, не дорога? Чем не нравится? - Разве это дорога? По ней может не в город, а в муравейник придешь. Да и не главное это - добраться, -сказал киевлянин. - А что ж главное? Разговаривая с друзьями, Гаврила не спускал глаз с яйца и, думая, что не спроста, верно, старички отступили так легко и быстро. - Главное выбраться. Медведь!