Глава 5
Избор мгновенно поднял глаза от недоструганной дубины и посмотрел туда, куда указывал Гаврила. Смешно переваливаясь с ноги на ногу, в десятке шагов впереди мчался медведь. Было в нем что-то странное - то ли слишком грязная клокатая шерсть, то ли какие-то неживые складки на шкуре. Воевода еще не понял для чего тут медведь, но что хорошего можно было ждать от медведя? - Стой! - крикнул Масленников, тревожно оглядываясь по сторонам. И слева и справа росла высокая густая трава, топорщились кусты, но он не задержал на них взгляда. Исин ни Избор пока ничего не поняли, а Гаврила уже холодным от ужаса голосом вопил: - Яйцо! Он унес яйцо! Богатырь повернулся к Избору , но увидел не его, а только Исина. Как раз в то мгновение, когда Масленников поворотился к воеводе тот пробежал сквозь него держа дубину в руке словно копье. Между ним и медведем было уже шагов двадцать и расстояние увеличивалось с каждой, секундой. Зверь бежал не хуже скаковой лошади. Понимая, что состязание в беге он неизбежно проиграет, Избор подпрыгнул и метнул дубину. Он немного не рассчитал. То ли зверь оказался умнее и услышав его раскатисто "Ух!" прибавил ходу, то ли сама дубина оказалась неподходящей для метания, но попала она не в спину, как он хотел, а по задним лапам. В воздухе прозвучал хруст, словно кто-то огромный наступил на снежный сугроб и зверь заорал человеческим голосом: - А-а-а-а-а-а! Спина его надломилась, его скрутило болью и задняя часть потащилась по земле, загребая лапами лесной мусор. Опомнившись, Избор в два скачка приблизиться к нему на десяток шагов и метнул нож в медвежью спину. - Спасите! Помогите! - неожиданно заверещали старческие голоса из-под шкуры и оттуда в разные стороны выскочили два старичка. Седые бороды вились на ветру как прапорцы, но почтения не вызывали. Избор был готов к любой неожиданности, но не к этой. Он не думая швырнул второй нож в ближнего из них. Тот упал, но у Избора не оказалось времени ни на то, чтобы обрадоваться, ни даже на то, чтобы подобрать нож. Яйцо, в суматохе выпущенное старичками, словно потеряв от страха голову покатилось вперед - тропинка там ощутимо сбегала вниз, под гору, а в том месте, где кусты вроде бы кончались, в просвете виднелась поляна. Гаврила, выбежавший на гребень первым, увидел, как их проводник, подпрыгивая на травяных кочках, катится вниз, в ручей, протекавший в низине, чьи берега, как и положено, усеивали мелкие и крупные камни. У Масленникова от этой картины захватило дух - яйцо весело подскакивая (да и чего с него взять-то, с курициного сына-то?) катилось прямо на камни. То ли мозгов у него не было, то ли еще чего-то, но остановиться оно не могло и его ждал неизбежный для любого яйца конец. На мгновение в глазах стало темно. Понявший, что тут происходит, воевода пронесся сквозь Гаврилу и почти невесомый от желания перехватить яйцо, ринулся вниз. Но он опоздал. Опережая всех, даже ринувшегося за яйцом Избора, с березы бесшумно слетел здоровенный ворон, и налету подхватил добычу. - О-о-о-о-о! - радостно завопили враги в кустах. Ветки по обеим сторонам дороги затряслись, словно все мелкое воинство, что до поры до времени пряталось там, пустились впляс, радуясь неудаче людей. Спускаясь прыжками вниз, Избор сообразил, что кидать ему в ворона уже нечем. Сапоги и те остались под елкой, и тогда воевода прыгнул, норовя ухватить налету пернатую скотину. Ворон, однако, сделав изящьный пируэт, облетел расставленные руки, а Избор рухнул в воду. Если бы Гаврила мог смеяться, он без сомнения рассмеялся бы фонтан получился не хуже того, что он видел как-то в Царьграде, но сейчас ему было не до этого. Только он, бесплотный, до конца мог ощутить всю непоправимость того, что складывалось на его глазах - разбейся яйцо и что будет с ним, с талисманом? Широко раскрытыми глазами он смотрел на мир перед собой. В глазах уместилось все: и Избор, медленно распрямляющий спину, и тягучие струи воды, стекающие с него на землю и березу, пошатывающуюся от ветра и крупного ворона - странного чернотой своей и угловатостью, с белым яйцом в клюве. Птица сидела напряженно, словно ждала знака сорваться в небо и даже самому тупому из старичков этой поляны было ясно - чуть испугается птица, взлетит, взмахнет крыльями и поминай как звали. Старички тут же заорали, заулюлюкали, но птица, словно зная им цену, не обратила на них никакого внимания. Люди интересовали ее куда больше. - Оборотень... - прошелестело за спиной Гаврилы. Он не ответил хазарину, не желая рисковать, и только шепотом попросил Избора. - Не спугни... Только не спугни.... Сам он был бестленен и не опасен для ворона, но тот не знал этого и богатырь стоял неподвижно. Избор только повел чуть плечом и ворон боком, боком шарахнулся в сторону. Шарахнулся, но с ветки не слетел. Затаив дыхание, Гаврила держался сколько мог, а потом коротко выдохнул сквозь сжатые зубы. Он все понимал. Сейчас дело решали мгновения. Замешкайся они, и кто-нибудь из старичков обязательно сообразит и швырнет камень или полезет на дерево, и тогда... - Ни ножа, ни палки, - прошептал Избор. Скосив глаза вниз, он поглядел себе под ноги. На дне ручья лежало множество самых подходящих камней, но как их взять? С досады он сжал пальцы в кулаки и вдруг почувствовал какое-то неудобство в правой. Не веря своему счастью, он шевельнул пальцами. Волна радости накатилась и схлынула. Удача еще не отвернулась от них. Между пальцами правой руки застрял маленький осклизлый от наросшего на него мха камень, размером с вишневую косточку. Поняв, что именно он держит в руке, он улыбнулся. Это была улыбка победителя. Повернув кисть, плавно и незаметно, чтоб не дай Бог не спугнуть ворона, он с силой сдавил большой и указательный пальцы. Камень выскользнул из них и с чудовищной силой вылетел вперед. Едва ли не раньше самого камня вперед прыгнул и сам Избор. Все произошло как надо. Еще в полете он услышал хриплое, возмущенное карканье. Суматошно зачерпывая крыльями воздух, ворон валился на землю, обгоняя его на этом пути рядом с ним падало яйцо. Кто-то за спиной вскрикнул - Избор не понял кто - он летел, следя одним глазом за яйцом, другим за вороном. - Ап! - крикнул он, когда перевернувшись через голову встал на колени и поднял яйцо вверх. Исин, остановившийся наверху, судорожно дернул кадыком, сглатывая комок в горле. Не ожидая вопросов, Избор весело крикнул: - Поймал! Исин сел, где стоял и Гаврила от облегчения опустился на землю, давая отдых вдруг ставшими мягкими ногам. Опустошенный переживаниями он сидел унимая сердцебиение. Вокруг него копошились старички, но он, уже ученый даже он пытался их ловить. Старички тоже знали, что богатырь не в силах причинить им вреда не стеснялись, ходили вокруг Гаврилы и даже внутри него. Стороны получили передышку. Избор тоже присев в ручье издевался над старичками, понимая, что едва он попытается встать, как те тут же разбегутся, исчезнут, растворившись в лесной чаще. Он обзывал их по-разному, а они отвечали ему, но без задушевности. Им явно не доставало княжеского красноречия, и старички безнадежно проигрывали Избору, а тот, чувствуя это пустил в ход совершенно ужасные сочетания саркинозских и хазарских проклятий. Яйцо лежало в кулаке Избора, старички лениво отругивались, и когда уже казалось, что они смирились с поражением, в перепалку вступил сам князь. Избор закончил очередное оскорбление словами " Я сейчас плюну и ваш вонючий, однорукий и полубородый князь утонет!" и Катрага не выдержал. Он выставив мордочку из кустов, прокричал, всерьез обиженный. - Ты плюнешь - я утрусь, а мы плюнем - ты утонешь! Может быть он считал, что чем ближе он подойдет к своему врагу, тем более тяжелое оскорбление он сможет нанести богатырю, а может быть думал, что подойдя поближе сможет наконец то доплюнуть до Избора и сделать его еще более мокрым? Кто знает, но так или иначе это заставило его выйти из-под кустов. Так или иначе, заблуждение князя ему дорого обошлось. Картага помнил о своем состоянии, но совсем упустил из виду, что бояться ему нужно вовсе не Избора, и не сидящего наверху в позе утомленного героя Исина, которые при всем своем желании не могли причинить ему вреда, а тихонько лежавшего в траве Гаврилу Масленникова. Не поворачивая головы богатырь ждал, усмиряя блеск глаз, полузакрытыми веками, но, едва князь очутился в пределах досягаемости, как он молниеносно выхватил меч и хлопнул им по княжеской голове. Тот квакнул, попытался крикнуть что-то, но меч богатыря вторым ударом вколотил его вместе с воплем в траву. Избор тотчас вскочил на ноги. С него, как с водяного, лились струи воды. Старички, сперва разбежавшиеся от неожиданности, бросились назад, облепили своего князя и пытались утащить его с поляны, но его бесплотность не давала им сделать этого. Гаврила рассмеялся. Теперь они были точно в таком же положении, в котором побывал богатырь несколько минут назад, когда они пытались отобрать у него клетку с подделкой. Руки их напрасно искали какого-то кусочка княжеской плоти, чтоб зацепиться и оттащить своего бесчувственного господина в кусты. Все это было не страшно, но вот князь шевельнулся и попытался встать. Тут Гаврила точно кошка на воробьев, бросился в копошащуюся кучу. Он не мог ошибиться. Из всего того, что тут лежало, он мог бы ухватить только своего собрата по несчастью, побывавшего в волшебном зеркале. - Убил? - крикнул Исин. Он уже стоял на ногах и готовился спуститься. - Что же я меры не знаю? -самодовольно ответил Гаврила. - Жив гаденыш... - Так в расстройстве чего не сделаешь... - Почему же в расстройстве? - картинно удивился Гаврила. - Повода у нас, вроде нету расстраиваться... Талисман с нами? Избор тряхнул клеткой. - Козни врагов разоблачены? - Разоблачены! - Ну и с едой теперь проблем быть не должно. - С едой? Масленников кивнул. Увязывая князя своей веревкой, объяснил. - Я все думал, что я эти несколько дней пить да есть буду? - Ты же, вроде терпеть собирался? - удивился Избор, глядя как прислушиваются к разговору обступившие богатыря старички. - Слово нарушать это никуда не годится. - Подтвердил Исин. - Грех!. - Только еще больший грех отказываться оттого, что Боги сами в руки дают! Отказываться - Богов гневить! Сделав удивленное лицо, воевода посмотрел на болтавшегося вниз головой в богатырской руке горного князя. - Неужто ты его съешь? - ужаснулся он - У него же, наверное ноги потные? Да борода еще....Да в других местах... - У него только половина бороды, - уточнил Масленников. - Это не страшно. Жарить буду - опалю. У свиньи не ума ни щетины не меньше чем у него, а едят ее добрые люди. Пришедший в себя Картага нашел силы рассмеяться. - Какой огонь? Огнем нас с тобой не сжечь. - Правда? - удивился богатырь. Он крутанул Картагу так, что тот облетел вокруг руки. - А я и забыл. Ну, ничего. Значит кусками нарежу и сырым съем. - Живьем что-ли? А борода? - напомнил откровенно забавлявшейся Исин. Борода-то? - Выщиплю. По волосинке. Как ни страшно звучала в устах Гаврилы эта угроза она князя не испугала Конечно эти люди могли причинить ему кое какие неприятности, но остроголовые, что стояли за его спиной обещали доставить неприятностей не менее. Так что выходило баш на баш. - Ладно, - сказал он. - Не пытайтесь меня запугать. Я вам все равно не поверю. Все это я мог бы сделать с вами, но вы со мной? Он покачал головой с сомнением и негодованием отвергая эту мысль. - Нет. Вы на это не способны... - Почему это? - спросил Гаврила. - Ты же князя Владимира богатырь? Ну вот... Вам положено малых да сирых защищать. Это значит таких как я! Я же маленький! Он посчитал, что этих слов будет достаточно. - Ну, ну, - неопределенно сказал Масленников не отрицая и подтверждая слов Картаги. - Я понимаю, что проиграл эту схватку, - признал Картага. Он поморщился, словно пришлось проглотить что-то горькое. - И готов принести извинения. Если вы поставите меня на землю, то я немедленно это сделаю. Избор, Исин и Гаврила переглянулись и рассмеялись над незамысловатым коварством князя. Став серьезным, Гаврила ответил ему. - Теперь твое дело не советы давать, сидеть, молчать в тряпочку и делать, что попросят. А если кто из нас на тебя обидится, то на себя пеняй. Он оглядел мирную полянку, скорбно притихших старичков, ухмыляющегося хазарина. Тот открыл и закрыл рот, делая вид, что что-то пережевывает. - Кстати, - сказал богатырь. - Мы тут что-то прогладались. - Мы? -перспросил Картага. - Да. Мы все, а ты больше других! - веско сказал Гаврила. - Ты, что думаешь, что твоего дракона легко завалить было? Намахались во как. Так что пусть сперва твои подданные нам всем поесть принесут. - Мне пока не надо, - быстро сказал Избор.- У меня, слава Богам , мешок не пустой. - Ты чего? - Изумился Исин. - Они же... Избор дернул головой и тот умолк. - Ну смотри... - И чтобы без всяких там штучек, первым все ваш князь пробовать будет. А если нам с ним ваша готовка не понравится, то он первый об этом узнает. Богатырь резко встряхнул Картагу. - Как же... - спросил кто-то из старичков. - А так. Я сказал - ты сделал, - холодно сказал Масленников, показывая, что время скоморошничания прошло. - Вот мы сейчас пойдем, а часа через два чтоб слева от дороги ковер лежал, и еда чтобы была горкой навалена для нас и для вашего князя. Будем мы довольны - то и ему плохо не будет. Гаврила еще раз тряхнул князем и тот, лязгнув зубами, соизволил ответить. - Делать все так, как просит мой самый большой новый друг.