- Сдачу оставишь себе, - сказал я.
Он не отвечает. Две минуты спустя он остановил меня перед зданием Amalgamated Press.
«Спасибо за поездку», - сказал я, пытаясь выбраться из тренера.
- А как насчет твоего чемодана? Что насчет беспорядка, который ты устроил в моей машине? - говорит парень.
Я не отвечаю. Я захожу в вестибюль.
Том Бриггс, нынешний глава службы безопасности, что-то исправляет в своем журнале регистрации. Перед лифтом две девушки, которых я не знаю, но которые, должно быть, работают внизу в архивах, обсуждают тряпки.
- Пожалуйста, распишитесь здесь, - говорит мне Бриггс.
Затем он смотрит на меня.
Он начинает. - Имя, должность ...
,
Остальное застревает у него в горле.
- Не валяй дурака, Том. Вставай и пойдем со мной. Поднимаемся на лифте.
Две мыши ушли. После недолгого колебания Бриггс счел более разумным поступить так, как я ему говорю.
- Последняя стадия.
Он нажимает кнопку.
Я быстро добавляю:
- Останься со мной, Том. И, прежде всего, вы внимательно слушаете все, что вы собираетесь сказать. Открой свои глаза!
Он кивает. Я вижу, как его кадык качается вверх-вниз.
Менее чем через минуту лифт останавливается. Двери открываются. Выходит Бриггс. Мандель ждал у дверей своего кабинета с пистолетом в руке. Он стреляет, попав Бриггсу в грудь.
В следующую долю секунды я стреляю два раза. Первый выстрел попадает ему в живот. Второй в горло. Его шея превращается в кровавое месиво, из которого вскоре хлестнет алая, прерывистая струя.
Затем земля вращается. Такое впечатление, что рука гиганта только что перевернула здание. А потом ничего.
*
* *
«Мандель был предателем», - сказал Дэвид Хок, сидя за столиком у бассейна в центре восстановления AX в Фениксе.
Все еще слабым голосом спрашиваю:
- Как вы его заподозрили, сэр?
Босс пожимает плечами.
- О, я заподозрил это почти сразу ... И чем больше, тем сильнее укреплялась моя убежденность. Кто мог так быстро найти вас в Париже, чтобы заложить бомбу в вашу комнату? Наши люди никогда не смогли бы сделать это так быстро. Несмотря на все свои таланты, их мало. Но Мандель командовал не только AX и ЦРУ, но и КГБ. Выяснилось, что первым о вас узнал КГБ.
- Почему ты не сказал мне, когда я звонил тебе?
- Я еще не совсем уверен. Кроме того, если бы я сказал вам, что подозреваю Манделя, вы бы мне поверили?
Я собираюсь возразить, но Хоук останавливает меня, махнув рукой. Он прав.
- В Париже у меня есть два старых друга, - продолжает он. Мы вместе работали во время войны. Мы были в Сопротивлении. Я попросил их украсть свежее тело из морга и бросить его в вашу комнату. Простой отвлекающий маневр, чтобы задержать Манделя и дать вам время вздохнуть.
Вот и все. Последний вопросительный знак только что упал.
- А потом, сэр, что случилось в вашем шале?
- После вашего телефонного звонка из Парижа я понял, что шале уже не будет в безопасности. Я спрятался в лесу и ждал, кто придет первым.
- КГБ?
Ястреб кивает. Он закуривает сигару и, не обращая внимания на мое все еще опасное состояние, пускает дым мне в нос.
Я отчаянно кашляю, и он добавляет:
- Я их знал. Это были сотрудники посольства. Не найдя меня, они ушли. Затем прибыла группа технических специалистов AX. Они убрали отпечатки пальцев и повозились с телефоном, чтобы связь шла прямо на стол Манделя.
- В тот момент вы были уверены, что Мандель - предатель…
- Да, но разоблачать его так скоро было бессмысленно. У нас не было доказательств. Мне пришлось ждать тебя. Это то, что я сделал в отеле Dupont Plaza, прямо напротив AX. За десять дней до вашего приезда я следил за входами и выходами в бинокль. А ты, Ник, когда ты понял, что это Мандель?
Я признаюсь:
- Я это поздно заподозрил, сэр. ЦРУ хотело убить меня в Хельсинки. Когда в Москве я понял, что КГБ знает о моем приезде, я установил связь. Должна была быть утечка. ЦРУ проинформировало Манделя, а Мандель проинформировал своего босса на площади Дзержинского. Это была единственная возможность.
Мы долго молчим. Это была мастерская операция. Если бы она преуспела - а она почти преуспела - мы бы оба умерли, старик и я. Что касается наших маленьких служебных секретов, не будем о них говорить. Тот, кто ходил в коридорах АХ и Москвы, был бы немедленно предупрежден. Я спрашиваю себя: «Что теперь? Снова АХ? Или отдых, как говорит старик. "