— Больно.
— Терпи. Всегда так.
— Не хочу терпеть!
Я попыталась оттолкнуть его, но не получилось. Он крепко держал меня, врезаясь членом между моих ног. Чтоб я не кричала, Никита зажал мне рот ладонью. Боль. От боли я расплакалась. Чуть не укусила его за ладонь. Я знала, что мне будет больно, но не ожидала, что настолько. Он не прекращал. А потом я успокоилась. Растворилась в боли. Повисла на мужчине мешком.
— Давай-ка поменяем позу, — стаскивая меня с подоконника, сказал Никита. Развернул к себе спиной. Вновь вошел внутрь. Наверное, в какой-то момент, меня отключило. Очнулась я на диване, завернутой в простыню. Из жизни выпал кусок жизни, в котором я каким-то путем приняла душ и теперь пила вино, закусывая бутербродом с колбасой. Танька смеялась. Какие-то шутки.
— Жива? — спросил Никита. Милая улыбка. Ласковая. Все же он был красивым мужчиной. Настолько красивым, что я была готова простить ему все что угодно.
— Вроде да, — ответила я. Кто-то обнял меня за плечи.
— За это надо выпить!
Пить я не хотела, но поддалась всеобщему веселью. Было как-то неприлично возражать и чего-то из себя строить. Пили все. А я хотела стать частью этой компании. Веселой, беззаботной компании, растворившейся в инстинктах и утонувшей в пошлости. От алкоголя щипало потрескавшиеся губы. Они все время пересыхали. Я их облизывала, а кто-то из мужчин принял это за приглашение к продолжению.
Из-за алкоголя я плохо понимала происходящее. Явно уже перешла какую-то стадию, где разум лишь частично фиксировал события, но не отдавал им отчета. Вот кто-то лапает меня за грудь. Кто-то раздвигает мои ноги. Целует в губы. Я не хотела, чтоб со мной поступили так же, как с Таней. Мне нужен был лишь один мужчина: Никита. Но при этом я пыталась ответить на поцелуй, но получалось слабо. С трудом удавалось шевелить губами. Чего-то бормотать. Смех. Они смеялись. Смеялись над моим желанием быть только с Никитой. Я хотела выбирать и имела сегодня на это полное право. Это был мой день.
И вот я вновь чувствую, как он входит в меня и одновременно вижу его лицо. Красивый взгляд. Он улыбался мне так, как будто я одна-единственная на этом свете. Его сильные руки легко заставляли подниматься и опускаться мой зад. При этом было такое ощущение, что он меня словно протыкал своим членом, насаживал на него, как на острую палку. К боли можно привыкнуть в объятьях любимого человека. И мне казалось, что я любила Никиту. Что ждала его всю жизнь и наконец встретила именно сейчас. Мне так было важно ему это сказать, что я быстро зашептала признание, словно пыталась доверить ему самую важную тайну, распирающую меня изнутри. Он мне признался в ответ. Внутри все разорвалось многочисленными искрами фейерверков.
Я видела, как он мне улыбается. Мы верили в это. Здесь и сейчас у нас не просто секс, а именно любовь. Высшее чувство, которое не подвластно разуму.
В последний момент он меня крепко сжал. Его член распирал меня, чтоб взорваться эмоциями. Кто-то стал мять мне грудь, предлагая мне присоединиться к Тане и другим, но мне не хотелось. Я подумала, что Никита меня им отдаст на растерзание, предав нашу любовь, но он этого не сделал. Обнял меня. Сказал, что никому не отдаст. И я поверила.
Он записал мой номер телефона. Обещал, что обязательно мне позвонит. Мы будем встречаться, потому что я ему понравилась. Это любовь. Настоящая любовь, которая растопит любые снега. Волшебная ночь, которая никак не хотела заканчиваться. Мне было хорошо, как в сказке. Я несла бред. Над этим бредом смеялись. Мужчины подбивали меня на всякие пошлости. Я смущалась. Краснела.
А потом комнату заволокло дымом. Я натянула чьи-то джинсы. Футболку. Босиком я выбежала в подъезд. Где-то был пожар. Дышать было невозможно. Но мы чудом выбрались на улицу. Пожарные машины. Суета. Я босиком. На третьем этаже огонь вырывается из окон. Никита посадил меня в такси. Спросил мой адрес. Я не хотела возвращаться домой. Знала, что мама будет ругаться, но Танин адрес вылетел из головы.