Глава 12
Борис позвонил, когда я проводила папу. Он словно знал, что теперь я останусь одна, чтоб мы могли спокойно поговорить. Еще и по видео связи позвонил.
— И почему я должна смотреть на тебя чего-то жующего? — спросила я.
— Какая ты злая. Кто это тебя так обидел? — спросил Борис, продолжая жевать.
— Я больше не хочу с тобой встречаться.
— Ну, это нетелефонный разговор. Вот встретимся с тобой. И тогда ты мне в лицо и скажешь, — ответил Борис. — А видеосвязь помогает создать ощущение, что мы завтракаем вместе.
— Нашел себе игрушку, — сказала я, наливая себе еще одну кружку кофе.
— А я и не скрываю. Ты моя куколка, — наигранно и ласково сказал Борис.
— Перестань.
— Чего перестать? Ласково чего-то говорить? С тобой надо ругаться?
— Борь!
— Ладно, не буду тебя дразнить, — он сказал уже серьезно. — Ты как?
— Мне плохо. Я сегодня узнала, что родители мне не родные. Мать меня считает не пойми кем. А я с тобой встречаюсь.
— Тебя это напрягает?
— Что именно?
— Все.
— Я не поняла пока как относиться к такой новости, что они мне не родные. Смотрю на папу и вижу в нем именно папу.
— Так он же тебя воспитал.
— Да.
— Чего ты тогда удивляешься? Они так и будут твоими родителями.
— А мама?
— Успокоится. Дай время. А если не успокоится, то забей на нее.
— Забить?
— Большой и толстый гвоздь, — улыбнулся Борис. — А по поводу меня.
— Ты не такой уж и плохой вариант. Все меня купить пытаешься, а я все отказываюсь.
— Вчера ты согласилась.
— А сегодня отказалась.
— Ветряная ты особа, Ириш, — сказал Борис, но при этом не злился.
— Угу. Возможно.
— Чего-то ты какая-то злая.
— Я не злая. У меня жизнь разрушилась.
— Так создай новую. Завтра вечер освободи. Мы с тобой в театр пойдем.
— Я не хочу.
— Хочу или не хочу. Надо, Иришка. Мне нужна твоя помощь.
— Борь, я хочу прекратить наше общение.
— А кто тебе сказал, что я тебя просто так отпущу? Малышка, пока ты мне нужна, я с тобой буду играться.
— Ты вчера говорил, что мне достаточно тебе сказать, что я больше не хочу с тобой общаться.
— Это хотел услышать твой отец. Зачем мне было его разочаровывать?
— Хм, допустим, что я откажусь участвовать в этом?
— Нам с тобой общаться только посредством шантажа? Зачем?
И чего он веселится? Я смотрела на него и не понимала повода, пока что-то не щелкнуло в голове. Борис не скрывал, что просто играется. Он играется со мной, как кот с мышкой.
— Все, я пойду к учебе готовиться.
— Тебе до учебы триста метров идти. Время у тебя еще есть.
— На что?
— Чтоб согласиться завтра пойти со мной в театр, — сказал Борис.
— Хорошо. Только отстань от меня.
— Как же быстро ты сдалась. Завтра встречу тебя после института. Не скучай.
— Не буду даже думать о тебе.
— А вот это обидно, — он поморщился, но улыбнулся. — Если захочешь поболтать, я всегда на связи. Звони в любое время. Не стесняйся.
Я отключилась. Посмотрела на кружку, в которой чернел кофе. Что-то я делала не так, раз оказалась в такой ситуации. Поморщилась. Надо было идти дальше. Идти и не оглядываться назад. Что-то решив, я пошла готовиться к учебе.
Все-таки институт помогал отвлечься. А к обеду и голова окончательно прояснилась. У меня в кармане были деньги, которые отец дал на сапоги и куртку. После учебы я решила поехать по магазинам. Было как-то непривычно туда ехать без мамы. Мы же обычно ездили за покупками вместе.
Снег. Остановка автобуса. Я смотрела как крупные хлопья падали на землю, покрывая ее белым покрывалом. Красиво.
На остановку подошел Никита. Стоило мне увидеть его, как сердце на миг перестало стучать. Стыд? Не знаю. А чего стыдиться? Все-таки он был симпатичный. И намного привлекательнее, чем Борис.
Я думала, что мы всего лишь улыбнемся, вспомнив про нашу тайну, и пройдем мимо. Но Никита почему-то подошел. Открытая улыбка, доброта в глазах и неподдельный интерес.
— Привет. Как ты? — спросил он. Спокойно так, как будто ничего не произошло.
— Привет. Я уже думала, что мы больше не будем общаться.
— А ты этого не хочешь?
— Не общаться? И как на это ответить, чтоб не упасть в твоих глазах?
Никита рассмеялся. Какой же у него был приятный смех! Мне хотелось ответить ему таким же смехом, но он у меня был все же резковатый.
— Пообедаем? — спросил Никита. — Я угощаю.