— Ты мне без одежды больше нравишься. Но если тебе будет так комфортнее, то ходи в одежде. Я не против.
Пока я переодевалась, то меня опять накрыло. Эмоции были такими сильными, что стало физически больно. Я села на край дивана. Обняла себя за плечи. Как же было больно! И зачем я сюда приехала? Мне надо было лечь в кровать, расплакаться, а я приехала к Борису. Теперь нужен был повод, чтоб от него сбежать.
— Все нормально. Я сейчас подойду, — сказала я, слыша, как Борис зашел в комнату. Он сел рядом.
— Мне теперь кажется, что я совсем одна. Думала, что у меня теперь папа остался, но ему сейчас плохо. Никите я нужна лишь для секса, а тебе для развлечения.
— Что ты хочешь от меня услышать? Что ты ошибаешься?
— Хочу. Я хочу услышать, что ошибаюсь.
— Ир, я тебе уже говорил, что ты всегда можешь на меня рассчитывать, пока мы встречаемся. Если тебе нужна жилетка, то я тебе ее предоставлю.
— Я тебе нужна? Только честно!
— Нужна ли? — переспросил Борис. Обнял меня за плечи. — А нужен ли я тебе?
— Не знаю.
— Вот тебе и ответ. Ир, сейчас ты грустишь. Тебе хочется услышать теплые слова, чтоб внутренне согреться. Я могу их тебе сказать. Слова часто ничего не значит. Но завтра ты будешь жалеть, что их услышала. Завтра они тебе могут стать ненужными. Ты будешь считать себя мне обязанной.
— А может, я хочу этого?
— Ты хочешь добиться желаемого. Пойдем какао пить. И закончим спор.
— Мне сейчас хочется сбежать. Я себя чувствую колобком, который от всех убегает, — ответила я.
— В таком состоянии я тебя не отпущу, — ответил он.
— Почему? Если тебе не все равно…
Он рассмеялся. Пошел на кухню. Я пошла за ним, потому что хотела завершить разговор.
— Борь.
— Что, Ир?
— Но, правда…
— Правда? Какую ты от меня хочешь узнать правду? Иришка, не ищи любовь там, где ее нет.
— Может это и к лучшему.
— Конечно, к лучшему. У тебя еще вся жизнь впереди. Найдешь еще хорошего мужика, который будет ценить, что имеет. Не надо кидаться на всех подряд, чтоб почувствовать то, чего лишилась. Все у тебя будет, но со временем.
— А если я не хочу, чтоб все было? Если я не хочу семью и детей любой ценой? Ты ведь знаешь всю обо мне правду? Знаешь, кто мои настоящие родители?
— Знаю, — ответил Борис. Его слова меня не удивили.
— Я смотрю на папу и маму. Не как на родителей, а как на независимую историю семьи. Как бы со стороны. И что я вижу? Они друг друга обманывали. Обманывали себя. Семья любой ценой. Но разве это правильно? Разве правильно жить обманом?
— Неправильно. Я только за правду.
— Не хочу семью. Не хочу обманывать себя и любимого мужчину. Почему нельзя просто жить и не думать, что дети — это обязательно?
— Ты сегодня предохранялась? Не юли. Сама сказала, что с ним сегодня встречалась.
— Нет. Не до этого было.
— И что мы будем делать, когда встанет вопрос: рожать тебе ребенка или нет? Ты так любишь этого мужика, что готова любой ценой родить от него ребенка, даже если придется воспитывать его одной?
— Не готова.
— Тогда как мне до тебя достучатся? Ты знаешь, что такое аборт? Когда врач будет из тебя ребенка доставать по частям? Этого хочешь?
— Нет. Этого не хочу. Я больше не буду.
— Больше не будешь? Ир, тебе нужны лишние проблемы?
— Нет. Я не подумала.
— Ты не думаешь о последствиях. Это плохо.
— Борь, я хотела лишь почувствовать, то кому-то нужна. Он говорил, что я ему нужна, а сегодня оставил меня одну. Я ему ведь сказала, что у меня с тобой проблемы. Но он ответил, что мои проблемы — это только мои проблемы.
— Так и есть. Если ты с кем-то спишь, то это не значит, что вы вместе. Девчонки часто видят все иначе, чем мужчины.
— Он так же развлекается, как и ты?
— Скорее всего.
— Как же тогда понять, что мужчина влюблен? Что это не на один день?
— Забота и твое мнение. Мужчина будет заботиться о тебе и твоем здоровье. Отправлять любимую женщину на аборт — это не забота.
— А про мнение?
— Он будет его учитывать в своих планах. Ир, вся мишура из слов — это всего лишь слова.
— Но тогда я не понимаю твоих мотивов. Месть?
— Нет. Когда я к тебе подошел, то меньше всего я думал чья ты дочь. Передо мной была и остается симпатичная женщина с живой мимикой и большими наивными глазами, в которых наивность сменялась удивлением и удовлетворением.
— Правда?
— Знаешь же, что я против лжи.
Наверное, мне это было нужно. Именно не слова, не ложь, а просто участие. Пусть я и хотела, чтоб кто-то сказал, что любит меня, но Борис был прав: завтра я не буду знать, что делать с этими словами.