У ДВР были проблемы и на западном направлении, в районе Забайкалья, где по-прежнему держался атаман Семенов и оставалась проблема «читинской пробки»[267]. 27 марта Эйхе отдал приказ о подготовке наступления на Читу[268]. По отношению к японцам наступавшим предписывалось придерживаться нейтралитета и по возможности воздерживаться от столкновений, но в случае наступления японских частей – «упорно обороняться»[269]. На оккупированных территориях против японцев и семеновцев развернулось широкое партизанское движение. Оно было массовым, и интервенты несли потери[270]. 25 апреля 1920 года НРА начала наступление на Читу, которое семеновцы отразили при активном содействии частей японской армии[271]. Столкновения с японцами приобретали все более массовый характер. 11 мая Эйхе отдал приказ о переходе к обороне[272].
Международная обстановка складывалась не в пользу Японии. Уже её действия 4–5 апреля вызвали негативную реакцию в Англии, США и Китае. Там опасались, и не без основания, что Токио перейдет к захватам в Приморье, Сибири и КВЖД. В 1920 году в Японии начался финансовый кризис, что негативно сказалось на возможностях Токио реализовать захватнические проекты в России. Японское командование планировало создать собственную буферную зону в Забайкалье на территориях, которые контролировал Семенов[273]. 11 мая 1920 г. японцы предложили создать нейтральную зону между армией ДВР и своими войсками. 24 мая на станции Гонготта в 100 км юго-западнее Читы начались переговоры, к которым японская делегация попыталась подключить и делегацию семеновцев. Переговоры были сорваны – представители Дальневосточной республики категорически отказались пойти на такую уступку, которая могла быть истолкована как формальное признание режима Семенова. Делегация ДВР увязывала отказ от военных действий, включая партизанские, с согласием японцев начать эвакуацию. 2 июня войска атамана нарушили перемирие, в июне-июле в Забайкалье и Амурской области шли бои. 24 июня переговоры возобновились. 2 июля японцы заявили о выводе войск из Забайкалья[274].
15 июля было подписано перемирие, которое должно было начать действовать с 18 июля. Со стороны ДВР оно распространялось только на «регулярные войска». Японцы гарантировали соблюдение его условий и со стороны войск Семенова. Там же было достигнуто соглашение о нейтральной зоне. «Срок окончания договора о прекращении военных действий между воюющими сторонами определен на момент окончания работ созываемого съезда представителей, правильно выражающих волю населения русского Дальнего Востока. В случае же каких-либо обострений до наступления этого момента для прекращения мирного состояния и перехода на положение войны необходимо уведомление противной стороны за 7 дней»[275]. Токио нарушил это перемирие – и причем немедленно. Правительство империи попыталось использовать передышку в свою пользу. 19 июля парламент Японии объявил захваченную русскую половину Сахалина «собственной территорией»[276].
Состояние экономики РСФСР после трех лет мировой войны и двух лет гражданской войны исключало возможность успешного конфликта одновременно с Японией и Польшей, за спиной которой стояли Франция и Англия. Впрочем, надеятся на благоприятный исход изолированного столкновения с такой мощной силой, как Япония, также было невозможно. Экономическое положение Советской республики было тяжелейшим. Угрозу топливной катастрофы удалось снять, но кризис оставался и был очень серьезным. В январе 1920 года добыча угля в Донецком бассейне составила всего 14 тыс. пудов и вплоть до сентября (26 тыс. пудов) так и не достигла уровня января 1919 года. То же наблюдалось и с уровнем добычи нефти в Бакинском районе[277]. Потребление каменного угля в 1920 году составило 27 % от уровня 1913 года (467 против 1738 млн пудов), а нефти, при сравнении показателей тех же годов, – 40 % (243 против 554,8 млн пудов)[278].
Разумеется, это не могло не сказаться на общем положении промышленности. Крупная и кустарная промышленность практически перестали обеспечивать рынок товарами широкого потребления: в 1912 их было произведено на 2 млрд руб., в 1920 – на 250 млн. Часть кустарных промыслов исчезла, сельское хозяйство практически утратило связь с городом[279]. При обеспечении потребностей деревни в городских товарах на уровне лишь 12 % крестьянство стало тяготеть к экономической автаркии[280]. Число рабочих в 1920 году составило 1,273 млн чел. – 53 % от уровня 1917 года, выплавка чугуна сократилась в 10 раз, производство паровозов – в 7 раз, вагонов – в 24 раза[281]. Вооруженность железнодорожного транспорта подвижным составом резко упала, при этом нагрузка на железную дорогу резко увеличилась.
268
Приказ войскам НРА Прибайкалья о подготовке наступления на Читу. 27 марта 1920 г. Верхнеудинск // Директивы командования фронтов Красной армии (1917–1922). М., 1974. Т. 3. Апрель 1920 г. – 1922. С. 564–566.
269
Указание начальнику 1 Иркутской стрелковой дивизии В.И. Бурову об отношении к японским интервентам в ходе наступления на Читу. 9 апреля 1920 г. Верхнеудинск // Директивы командования фронтов Красной армии (1917–1922). М., 1974. Т. 3. Апрель 1920 г. – 1922. С. 570–571.
272
Директива войскам НРА Забайкалья о переходе к обороне. 11 мая 1920 г. Верхнеудинск // Директивы командования фронтов Красной армии (1917–1922). М., 1974. Т. 3. Апрель 1920 г. – 1922. С. 586–587.
274
Рейхберг Г. Разгром японской интервенции на Дальнем Востоке… С. 148–149; Шерешевский Б.М. Разгром семеновщины… С. 140, 147, 150–152.
275
Приказ Главкома всеми Вооруженными силами ДВР в связи с заключением перемирия с японскими войсками. 16 июля 1920 г. // Директивы командования фронтов Красной армии (1917–1922). М., 1974. Т. 3. Апрель 1920 г. – 1922. С. 599–600.
276
Орнацкая Т.А., Цыркин Ю.Н. Борьба Советской России и Дальневосточной Республики за ликвидацию интервенции на Северном Сахалине // Проблемы Дальнего Востока. 2008. № 2. С. 140.