На Западе Москва могла рассчитывать только на поддержку рабочего движения. Уже в мае забастовки лондонских докеров стали серьезным препятствием для поставок оружия в Польшу[460]. Всеобщая забастовка железнодорожников во Франции, которую поддержали рабочие портов, привела к тому, что в течение месяца стало невозможным отправлять военные грузы в Польшу[461]. 21 июля II Конгресс Коминтерна призвал рабочих сделать все возможное, чтобы сорвать военные поставки в Польшу. В Англии под лозунгом «Руки прочь от Советской России!» начал работать «Совет действия»[462]. В Данциге антипольские настроения совпали с движением пролетарской солидарности. 21 июля докеры порта отказались разгружать военные грузы для Польши с греческого парохода, 24 июля – с голландского[463]. Выгрузку произвели французские солдаты. Вскоре пришли еще три французских транспорта, и британский комиссар города заявил, что не ручается за последствия ввиду настроений рабочих[464].
На этом этапе головокружение от успехов началось в Москве. Здесь надеялись на советизацию Польши и выход в Германию. Еще в первые дни наступления Сталин предупреждал, что противник еще силен и было бы ошибкой считать его разбитым[465]. «Нет сомнения, – говорил он, – что впереди еще будут бои и бои жестокие. Поэтому я считаю неуместным то бахвальство и вредное для дела самодовольство, которое оказалось у некоторых товарищей: одни из них не довольствуются успехами на фронте и кричат о «марше на Варшаву», другие, не довольствуясь обороной нашей Республики от вражеского нападения, горделиво заявляют, что они могут помириться лишь на «красной советской Варшаве»[466]. Сталин был прав. РСФСР и Красная Армия не были готовы к походу в Европу или к битве за Варшаву. Не удалось вовремя взять Львов: поставленная на 29 июля задача по овладению городом не была выполнена; срок взятия города был перенесен на 30 июля[467] – результаты были те же. 2 августа 1-я Конная армия вновь получила приказ двигаться на Львов, отражая контрудары поляков[468]. К этому времени её части находились в 10 километрах от города. Казалось, достаточно еще одного усилия – и Львов будет взят. Но армию вывели из боя[469].
При наступлении на Варшаву сказались отсутствие подготовки тылов и проблемы разоренных войной коммуникаций Западного фронта. Часть войск, переброшенных с других направлений, вступила в Белоруссии и Литве в бои без обозов. Снабжение было столь плохим, что начальник 27-й стрелковой дивизии В.К. Путна начал готовить перевооружение своей дивизии трофейными винтовками Маузера, благо и их, и патронов к ним хватало[470]. В Белоруссии войска Западного фронта получили мощную поддержку населения. Это привело командование к неверным прогнозам. «Положение в Польше, – вспоминал Тухачевский, – также рисовалось в благоприятном свете»[471]. После взятия Вильно войска вступили на территории с преимущественным польским населением, что сразу же почувствовали конники Гая, шедшие в авангарде наступления. Шляхта угоняла скот, крестьянство находилось под влиянием дворянства и католической церкви, комкор-3 вспоминал – «враждебное отношение к нам чувствовалось очень сильно»[472]. Необходимо было что-то делать.
23 июля 1920 года на заседании Политбюро было принято решение «об организации Временного революционного комитета в Польше»[473]. Еще ранее, в 1919 году, в Москве было создано Польское бюро ЦК РКП (б), которое централизованно занималось пропагандой среди польской армии, для этого в части Красной Армии было направлено около 7 700 польских коммунистов[474]. 28 июля был взят Белосток. 30 июля здесь на многочисленном митинге было провозглашено создание Польского Временного Революционного комитета во главе с Юлианом Мархлевским. В его первом коммюнике определялась задача комитета – заложить основы «будущего строя Польской Социалистической Республики Советов»[475]. Фактически формировалось новое правительство, в составе которого были созданы отделы промышленности, сельского хозяйства, пропаганды и агитации, юстиции и чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией. Комитет приступил к созданию органов новой власти на местах[476]. В тылу Западного фронта под Минском началась работа по организации дивизии польской Красной армии. Её намеревались комплектовать из пленных и добровольцев. Работа шла с трудом[477]. «Было ошибкой, – вспоминал через год Мархлевский, – что этот комитет возник слишком поздно, но это объясняется тем, что военные события развивались с молниеносной быстротой»[478].
460
11 мая 1920 г., Париж. Телеграмма начальника польской военной миссии в Париже ген. Помянковского в Военное министерство Польши от отказе лондонских докеров грузить оружие для Польши // Документы и материалы по истории советско-польских отношений. М., 1965. Т. 3. Апрель 1920 г. – март 1921 г. С. 51.
461
Баскаков Г.Ф. Всеобщая забастовка французских железнодорожников в мае 1920 год // ННИ. 1957. № 7. С. 29, 37, 41.
464
Предисловие // Операции на Висле в польском освещении. Сборник статей и документов. М., 1931. С. 13.
465
Сталин И.В. Положение на Юго-Западном фронте. Беседа с сотрудником УкрРоСТА // Сочинения. М., 1947. Т. 4. 1917–1920. С. 332.
467
Приказ командованию 1 Конной армии об овладении Львовым. 29 июля 1920 г. Харьков // Директивы командования фронтов Красной армии (1917–1922). М., 1974. Т. 3. Апрель 1920 г. – 1922. С. 235.
468
Приказ командованию 12, 14 и 1 Конной армий о решительном продвижении на Львов. 2 августа 1920 г. ст. Лозовая // Директивы командования фронтов Красной армии (1917–1922). М., 1974. Т. 3. Апрель 1920 г. – 1922. С. 243.
469
Меликов Вл. Сражение на Висле в свете опыта майско-августовской кампании 1920 г. (Политико-стратегический этюд) // ВиР. 1930. № 10. С. 38.
473
Политбюро ЦК РКП (б) – ВКП (б). Повестки дня заседаний. М., 2000. Т. 1. 1919–1929. С. 73.
476
Тищик Б.Й. Великий Жовтень и утворення робiтнично-селянского уряду Польщi (Польревкому) // Вiсник Львiвского ордена Ленiна Державного унiверситету iм. Iвана Франка. Серiя юридична. Львiв. 1971. С. 23.