Инанна: «Это может быть опасно и породить пагубное пристрастие, к тому же еще и освященное так сказать…».
Энки: «Теоретикам, конечно, виднее, но человек не может быть все время в напряжении, организм в таком случае организует расслабление в самом неподходящем месте. Ключевой элемент здесь – поведение знати».
Некоторое время едят, молча, изредка запивая.
Инанна: «Не забудь о предлагаемом законодательстве. Я порекомендовала его записать и консультировала, посмотри и ты на него с практической точки зрения. Власть нужно поддержать, в дальнейшем это будет примером для других».
Энки: «Конечно, конечно. Обязательно посмотрю ... все впервые ... и закон тоже».
Заканчивают трапезу сладостями.
Энки: «К сожалению, нужно заканчивать и в другом смысле тоже. Нас уже ждут. Почти все вернулись».
Инанна: «Сколько времени у нас еще есть? Хотелось бы еще кое-что успеть».
Энки: «Можешь рассчитывать дней на тридцать, может немного больше. А что ты собираешься еще сделать?»
Инанна: «От вида больных все внутри переворачивается, особенно детей. То, что есть в плане, с тяжелыми болезнями справиться не может… Что-то в этом направлении…»
Энки: «Но и радикально вмешиваться в работу машины мы ведь тоже не можем. Все же рассчитывается так, чтобы не было серьезных повреждений матриц. Все должно быть переносимо.… Со временем будет хорошая медицина. Ну, ладно, давай вместе посмотрим…»
Слуги появляются из-за двери в глубине комнаты. Энки показывает им поставить стулья возле стола с подарками. После этого он удаляется вглубь дома и приходит оттуда с чем-то напоминающим планшет, но без экрана. Планшет генерирует голографические изображения. Тем временем слуги убирают со стола. Богиня подходит к Энки и они вместе рассматривают голографические изображения текстов, попутно отбирая нужные. Лишние изображения потом удаляются, а в стопке остаются только подходящие.
Энки: «С лечением, пожалуй, пора заканчивать, несколько снадобий и других возможностей достаточно. Можно еще и предсказания добавить, может помочь в плане успокоения. Все равно все предопределено с точностью до минут».
Инанна: «Я еще вот это снадобье добавлю. Не такое сложное, смогли бы и сами со временем найти».
Энки: «Да, пожалуй. Сейчас позову сотрудника, он тебе все это запишет. А кому ты это все собираешься передать?»
Инанна: «Есть у меня помощница из местных, молодая, но сообразительная».
После этого Энки хлопает в ладоши и вызывает помощника из числа своих сотрудников. Тот приходит не очень довольный, одежда полевая.
Ярон здоровается с Инанной, слегка кланяясь: «Здравствуйте. Что-то нужно?»
Инанна улыбается и кивает.
Энки показывает на отобранные записи: «Вот это нужно записать для помощницы Ины, и побыстрей, пожалуйста».
Ярон: «Понимаю, сделаю, на коже пойдет?»
Энки смотрит на Инанну – та кивает.
Энки: «Пойдет, нужно быстро, Ина уезжает».
Ярон: «Конечно, только краски разведу».
Ина: «Лечение отдельно, предсказания отдельно, чтобы не путались».
Ярон, пометив изображения и разложив в две стопки, убирает документы в планшет. После этого он уходит вглубь дома с планшетом, бурча: «Ничего не делается без слесаря».
Инанна: «Что это с ним? Чем недоволен? Устал? Жарко?»
Энки: «Делает секатор из местных материалов, отвлекли ... Медный».
Инанна делает правой рукой движение имитирующее работу секатором.
Энки: «Нет, двуручный, для пружин материала подходящего нет...»
Инанна: «Ну что же, и двуручный пойдет, пусть изучает технологии, будет представлять, что можно в программе... и людям помощь...»
Энки и Инанна присаживаются на стулья рядом со столом. Энки перед этим берет со стола свиток предполагаемого свода законов.
Энки, просматривая список: «Мы скоро убываем, а у них тут, оказывается, есть жертвоприношения и, возможно, давно. Ты что-нибудь знаешь об этом?»
Инанна: «Не вникала, но ничего особенно опасного не увидела. Возможно, это связано с тем, что система после смерти передает информацию родственникам. Может, хотят так упрочить связь?.. Не знаю. В плане ничего такого. А вы что-нибудь узнавали?»