Тут я сообразил, что голоден зверски – коня бы съел. За разговором стемнело, мы как раз вернулись в центр города и завалились в первое же заведение с чисто вымытыми окнами. Рестобар «Три кита» оказался весьма просторным, но место нашлось с трудом, как и положено в выходной день. Нам принесли картофель фри, пару огромных мисок с салатом, и в ожидании свиных ребрышек под соусом с непроизносимым названием мы мигом это умяли. Мой разбитый нос и скула удостоились любопытных взглядов с соседних столиков, но желудок заставил разум игнорировать происходящее, пока не наступили первые признаки сытости. Ребрышки оказались на высоте, темное пиво – тоже, мы заказали еще немного закуски и, наконец, расслабились.
- У тебя уже есть план?
- Нынешняя молодежь – это нечто ужасное, - прокомментировал Дик, обращаясь к бутафорской оленьей голове прямо над нашим столиком. – Им подавай план на все случаи жизни.
- Дик!
- А, да. Плана у меня нет, но есть пара философских идей. Например, почему единственная свидетельница касается убийства Крамена? Неужели нет никого, кто может что-то рассказать об Урсаве и Кисьлевском?
Я знал, что на риторические вопросы отвечать не полагается, и потому промолчал.
- Их нашли мертвыми за два месяца до смерти Крамена и сочли жертвами нападения животных. Логично предположить, что их обнаружили в заказнике.
- Ну да, в газете так и было написано.
- И ни одного свидетеля. Резонный вопрос – а что им понадобилось в заказнике ночью? Ведь их нашли под утро.
-Тела могли туда…
- Как в дурацких детективах, - перебил он меня. - Затолкали в багажник машины и не нашли ничего умнее, чем завезти в заказник и там выкинуть. Здесь еще, между прочим, озера есть. А в заказнике все время туристы ходят, особенно летом. Хотели бы спрятать – завезли в глухомань, Проф. И закопали. Или сожгли. В общем, пришли они в заказник на своих двоих – а вот выйти им не удалось. Поэтому с заказника мы и начнем.
- Тогда встаем завтра….
- Нынешняя молодежь – это определенно кошмар. Проф, я что, произносил слово «завтра»?
- Но… - я указал на большие напольные часы с кукушкой, которые показывали половину десятого вечера.
- Ну и отлично, - Дик бросил на стол несколько купюр и поднялся. – Мы же идем по следу, Проф. Нельзя сбиваться с таймера.
Кошмарный человек, правда? Мой желудок в тот момент думал так же.
Я заметил, что Дик отличается странной смесью скупердяйства и мотовства: наш заказ в рестобаре был оплачен им с лихвой, а вот купить карту города мой спутник отказался наотрез. Вместо этого мы зашли в журнальный киоск за пять минут до закрытия, полистали несколько карт из имеющегося ассортимента и вышли, ничего не купив. Впрочем, усталой продавщице было все равно.
Заказник находился на северной окраине города, и чтобы дойти туда, нам потребовался целый час. Да-да, ни такси, ни городской транспорт – не говоря уже о моих мольбах – Дика не устроили. Я попытался закатить скандал, напомнив, что совсем недавно был избит следователем, но тиран и бровью не повел.
- Мужество закаляется в бою, Проф. Ты еще не мужественен, но цель не так недосягаема, как можно было бы подумать.
Хам, одно слово.
Погода стояла отличная – безветренная, напоенная ароматом еще не опавшей листвы. Солнце давно село, но холода не чувствовалось – и я, и Дик застегнулись и сунули руки в карманы. Дорога постепенно поднималась, и когда я оглянулся, то увидел город как на ладони – красиво подсвеченный центральный проспект, едва заметную из-за зданий площадь с фонтаном и сверкающие часы на башне торгового центра далеко на юге.
Мимо проплыло здание больницы, за ним несколько студенческих общежитий: из открытых окон лилась музыка, смешанная с хохотом и визгом. За небольшим супермаркетом, уже закрытым, дорога потянулась мимо полей; тут и там встречались автозаправки, нас поманил и исчез за поворотом кэмпинг «Красотка Молли» и вот вдалеке показалась возвышенность, занятая сосновым лесом. Дик прибавил шагу, и я едва поспевал за ним.
Дорога кончалась перед центральным входом. Ворота, как и полагается в десять часов вечера, были закрыты, в будочке для продажи билетов царила темень. Изучив огромный плакат, расписывавший цены на вход для детей и взрослых, тарифы на стоянку и режим работы заказника в будни и выходные, Дик прищелкнул языком.