Сказать, что я ничего не понимал – значит, ничего не сказать. Откуда эти «ребята» знали мой адрес? Они что, знали кто я? Ну допустим, им достался мой пиджак и брюки…
Я окаменел.
Пиджак и брюки, а в кармане брюк кредитка, мобильник и университетский пропуск. И слепоглухонемой догадался бы, кто я такой.
Круглый идиот!
Остановившись так, чтобы не попасть в глазок камеры видеонаблюдения, Дик достал пистолет и махнул мне - мол, держись за спиной.
Само собой, я так и так собирался там держаться.
Одним выстрелом он разнес хлипенький входной замок в клочья. Еще шаг и мы оказались внутри – вторым выстрелом Дик уложил вахтера на месте. Я даже не успел крикнуть, чтобы он оставил беднягу в живых – тот мог бы рассказать, кто ему заплатил.
Мы снова поднялись на лифте в мою квартиру – дверь пришлось открывать отмычкой, найденной среди мусора в кармане пальто. Теплая, привычная темнота квартиры показалась мне чужой и опасной – я с трудом удержался, чтобы не пропустить Дика вперед и на этот раз, но справился с собой. Скинув омерзительную одежду и ботинки, я почти бегом ринулся в комнату, но стальные пальцы вывернули мое запястье так, что я заорал от боли.
- Да…
- Просто подумал напомнить, чтобы ты не зажигал свет, - спокойно ответил мой мучитель и разжал хватку.
Просто подумал? Кисть горела в огне - я метнулся вместо комнаты в ванную и сунул руку под холодную воду. Мысль принять душ в темноте, с вооруженным незнакомцем за дверью вызвала чувство тошноты – нацепив халат, я прошлепал босиком обратно на кухню. Дик расположился у окна, плотно зашторив его, и жевал завалявшийся с прошлой недели багет.
- Ничего, что я решил перекусить? Ты вроде ел недавно.
Сами видите, это он завел речь о Макдональдсе. Но раз уж завел, теперь я не собирался спускать дело на тормозах. Усевшись напротив и убрав хлебницу, стоявшую между нами, я снова задал мучивший меня весь вечер вопрос:
- Кто такой Робинсон?
Теперь понимаете, с каким жутким занудой связались? И поделом.
Глава 2. Самое безопасное место
Дик соизволил повернуться. Его лицо - грязное и усталое – не выражало никаких эмоций. Передо мной словно возник безразличный ко всему старикан, который тут же исчез. И я больше не пытался угадать, сколько ему лет, хрен с ним.
Несколько секунд мнимый бродяга смотрел на меня так, словно силился вспомнить, кто я такой и что здесь делаю. Потом проглотил кусок багета и спокойно ответил:
- Его убили.
Признаюсь – я ожидал чего-то в этом роде. И признаюсь снова – этот короткий ответ совершенно выбил меня из колеи. «Его убили», «его убили» - вертелось в голове; его убили, а этот тип раздобыл одеждубомжа, пришел в Макдональдс, где имел привычку греться бедняга Робинсон, и ждал.
Кого ждал?
Меня?
Убийцу?
- Часто бываешь в этом заведении? – Дик отломил еще булки.
- Нет, - выпалил я и отвернулся.
Понятия не имею, зачем тогда соврал. Могу лишь сильно сожалеть об этом. Привычка привирать родителям так и не выветрилась. Я всегда был в меру приличным мальчиком – не кололся, не «забивал стрелки», не орудовал кастетом – но порой забредал с приятелями в такие места, о которых «предкам» лучше было не знать. Я брякнул первое, что вертелось на языке, а ведь за ложью надо следить тщательнее, чем за правдой.
- Понятно, - Дик чуть приоткрыл шторы, вглядываясь в темную улицу. – Я думал, ты хочешь помочь.
- Кому помочь? Следствию? Тебе? Что за…
- Слишком много вопросов. Есть ноутбук?
Глупый вопрос. Представьте себе современного преподавателя без ноутбука. Разве что в Африке под пальмой. Я прошел в спальню и вернулся со стареньким «Сони» – эта модель, купленная три года назад за бешеные деньги,показала себя настолько прыткой рабочей лошадкой, что я не задумывался о замене. Дик включил компьютери зашел в Гугл, не обращая внимания, что я заглядываю через его плечо.
Я считал себя вправе знать, во что ввязался.
Поисковые страницы мелькали перед глазами слишком быстро; каким-то образом он сумел открыть списки пропавших без вести за последние полгода. Затем – полицейский отчет по бомжам в районе, где стоял злополучный Макдональдс. Потом – подробную карту района, я мельком отметил, что на другом берегу реки есть три детских сада и одна психушка. Перед глазами мельтешили фотографии, зачастую плохого качества, я успел заметить слово «рабство» прежде, чем эта вкладка оказалась перекрыта новой и так до бесконечности. Робинсон был работорговцем? Может быть, он похищал людей? Его убили собственные подельники? Какая, к черту, связь?