Она определенно создавала у клиентов впечатление уверенности – иначе и быть не могло. Они должны понимать, что не напрасно тратят деньги на лечение. Но я ощущал себя неуютно – может быть, потому, что пришел не за душеспасительной терапией.
- Ваш рассказ выдает талант писателя, господин Эмрон. Вы пробовали записать эту историю на бумагу?
Дурацкий вопрос. Я поморщился, стараясь скрыть за гримасой удовольствие от комплимента. Начинает манипулировать сразу же, с первой фразы. Типичная черта любого психотерапевта или фирменный стиль?
- Доктор Рипл, мне очень надо увидеть Эмму. Если она что-то видела, если…
- Господин Эмрон, вы должны понять и меня, - Маргрета встала, демонстрируя идеальные линии тела и дорогой покрой темно-лилового брючного костюма. – Я отвечаю за всех пациентов, независимо от того, как они сюда попали. Когда они выздоравливают – а это случается довольно часто, могу вас уверить – я желаю им удачи и выпускаю в большой мир, словно родившихся заново. Но пока они здесь, в этой, если угодно, колыбели для взрослых, я должна в первую очередь думать об их благе.
- Даже если на кону правосудие и чья-то искалеченная жизнь?
Она помолчала, но долю секунды, не более.
- Даже если так.
Эта белокурая, эффектная и такая до невозможности логичная женщина с едва заметным макияжем и длинными ногтями выводила из себя. Какие предложить аргументы в мою пользу?
- Доктор Рипл, но хотя бы увидеть ее…
- Эмма находится в депрессии, из которой нашим специалистам так и не удалось ее вывести. Ей противопоказаны дополнительные расстройства, воспоминания, тревоги. Понимаете? Ваш разговор может длиться пару минут, которые будут стоить месяцев лечения.
До меня дошло, что я тупица.
Скажете, поздновато? Дик бы точно сказал. Но лучше поздно, чем…
Откуда у пьянчужки Глэдис, такой несобранной и асоциальной, деньги на клинику в столице для дочери? Ведь центр - не бюджетное учреждение, это указано на сайте и даже выделено отдельной строкой. Благотворительность? Но откуда спонсор, кто он, почему именно Эмма Стоун из далекой Мелахи?
Я в свою очередь поднялся.
- Тогда может быть, небольшая экскурсия послужит мне утешением?
Попытка – не пытка.
Она развела руками. Стекла очков блеснули в лучах энергосберегающих ламп.
- Увы, посторонним у нас разрешено не так уж много, - и тут она улыбнулась.
Улыбнулась искренне, и я бы сказал с азартом. Вы видели улыбку игрока, который собирается делать новую ставку? Когда в кармане полно фишек, фортуна примостилась за плечом…
На долю мгновения передо мной оказалась задорная молодая женщина в дорогом костюме и очках.
- Я придумала, как вас утешить, - снова блеснула ослепительная улыбка. - Небольшой ужин в приятном ресторане? Скажем, часов в семь вечера?
О да, это так мило. Безусловно, она пала жертвой моей неотразимости. Сейчас мы отправимся ужинать, она будет мило вздыхать, невзначай коснется носком туфли моей голени, не притронется к изысканной еде, и мы как можно скорее окажемся в постели. С самым невероятным результатом, само собой.
Фу.
Я чуть было не произнес это «фу» вслух. То, что простительно провинциальной студенточке, выглядит совершенно иначе в исполнении столичной львицы. Нуждайся она в мужике, нашла бы в три счета, не моргнув глазом.
Однако она может что-то рассказать про Эмму. Хотя…
- Доктор, буду откровенен. Я высоко оцениваю свою привлекательность, однако не питаю иллюзий по поводу стрел Амура. Вам что-то нужно, и, вполне возможно, все можно решить прямо сейчас, без ужина и притворства.
Ее глаза сверкнули. Клянусь, я это видел, несмотря на очки.
- Вы правы, - она чуть склонила голову набок. – Не подумайте ничего такого, но вы совершенно не в моем вкусе. Ужин не добавит вам очков в моих глазах и не откроет дверь в палату Эммы. Но мне, как лечащему врачу, важны детали. Вы были в Мелахе, видели ее родных, друзей. Их слова могут дать ключ к ее излечению.