Стихи,... тебя вспоминаю,
А ты не знаешь о потере
Моей любви,... мне не веришь.
В судьбе холодной, как звери,
Люди... И ты с ними вместе,
Но ты ведь нет, не такая,
Я знаю,... для меня ты — святая.
Я с тобой, я — твой, поверь,
Все годы за тобой я, как тень.
Руку дай, шагни ко мне,
И я заберу тебя в рай на земле.
Каждое утро очнувшись
Всплакнёшь,... но спрятаться — лучше.
Ты думаешь, я не знаю,
Как ты,... но я здесь блуждаю.
Брожу за тобою, как ветер,
Как тень... с мечтой об ответе,
Что скажешь да, и ты знаешь
Всё это,... но к себе... не подпускаешь.
Я с тобой, я — твой, поверь,
Все годы за тобой я, как тень.
Руку дай, шагни ко мне,
И я заберу тебя в рай на земле.
Прослезившись от прекрасного исполнения песни и невероятно прекрасной мелодии, статс-дама тоже заметила ту нить тепла между Алексеем и Софьей. Искренне переживая за них, она любовалась обоими, но подошедшая служанка подала конверт.
Статс-дама строго взглянула на надпись и глубоко вздохнула. Тихонько удалившись из зала музыки, она поспешила укрыться в одном из кабинетов, где прочла письмо да села к столу что-то писать. Отослав слугу с посланием, статс-дама отошла к окну.
В считанные минуты в кабинет пришёл Алексей. Статс-дама сразу повернулась к нему, удивлённому, лицом.
-Князь Аганин желает вернуть дочь домой и выдать срочно замуж.
-Значит, я буду действовать, - выдал Алексей ожидаемые слова.
-Я очень надеюсь на Вас, граф. Найдите хоть какие доказательства против Мамонова, умоляю. Видите ли, я не могу оставаться в стороне, видя, как хотят погубить жизнь Софьи. Слишком дорога она мне стала. Вижу, что неравнодушны Вы к ней. Это, право, радует, дарит надежду. Не разочаруйте, прошу.
-Я постараюсь, - обещающе смотрел тот. - Это счастье, что у Софьи есть подобные покровители.
-Моё слово слабо перед приказом императрицы. Если она решит, Софье придётся вернуться домой, но я сделаю всё, чтобы случилось иначе. Я поговорю с ней сегодня же. Попытаюсь уговорить оставить Софью здесь на год, будто дать время получше познакомиться с женихом.
-Этого будет достаточно, - смотрел с не меньшей надеждой на лучшее Алексей.
Теперь становилось как-то легче. Будто судьба ведёт его к желанному. Оставалось не упустить удачу.
-Я проведу Вас вечером в кабинет рядом и Вы будете слушать мою беседу с государыней. Обещайте, что не подведёте, что поможете спасти Софью, - смотрела с мольбой в глазах статс-дама.
-Я клянусь, я сделаю всё. Жизнь отдам ради её счастья, - убеждал Алексей.
Статс-дама улыбнулась и подошла ближе. Взяв его руку в свою, накрыв другой, будто согревала, она молвила:
-Вы ещё молоды, потому и говорите так,... не думая. Но любящей женщине не стать счастливой никогда, если любимый погибнет.
-Любящей, - кивнул Алексей и сглотнул, пытаясь спрятать свою тоску из-за безответной любви.
-Вы не сомневайтесь, граф, - улыбалась тепло статс-дама. - Любит. Ещё как любит, от того так всё и происходит. Коли признаться пока не решаетесь, сделайте так, чтоб сама призналась Вам или подруге близкой.
-Благодарю, - смотрел он и видел в глазах этой печальной женщины столько тепла, столько желания помочь им, что казалось, будто она самый близкий им человек.
Покинув кабинет, Алексей поспешил вернуться к друзьям и, оставаясь в стороне, пока другие выступали, тихо рассказал о произошедшей беседе.
-Что ж, - шепнул вдохновлённый Николай. - Я немедленно отправляюсь к Алёне.
-Не играй с нею, - с намёком взглянул Алексей, и тот понял, что друг в курсе его увлечения.
Улыбнувшись с лёгким смущением, Николай приблизился к его уху и прошептал:
-Я серьёзен, как никогда.
-Ещё один, - услышав его ответ, одарил улыбкой Антон.
Друзья тихонько засмеялись, и тот, покачал головой:
-Невыносимые романтики. Все проблемы от вас.
-Лучше поговори вон,.. с сестрой, - кивнул Николай на гордо восседающую возле Софьи Александру, и поспешил покинуть зал...
52
***
Николай целеустремлённо вновь направился ко дворцовой кухне. Остановившись на пороге и любуясь занятой готовкой Алёной, которая пока его не видела, он улыбался. Вздыхал с вожделением, прикусывал нижнюю губу, еле сдерживаясь, чтобы не заставить наконец-то обратить на себя внимание, а продлить сей момент блаженства.
Поварёнок возле Алёны, заметивший князя, кашлянул и кивнул на дверь. Она снова от неожиданности ахнула, а глаза тут же отвела в сторону. Все старания снова сконцентрироваться на работе были напрасными.
Николай медленно подошёл. Он игриво улыбался, будто издевался, желая заполучить подобной игрой ответное расположение Алёны. Смутившаяся, под взорами вокруг, отца-повара да кулинаров разных национальностей, находящихся там, она прятала взгляд, пока Николай не коснулся ладонью её щеки:
-Можно ли украсть тебя на разговор?
-Князь, - не вытерпев, повар подошёл.
Он крайне волновался, что Николай заметил и всё понял:
-Простите, - кивнул он, став вдруг серьёзнее. - Я должен был сначала обратиться к Вам. Увы, имени Вашего не знаю, и хотел бы обращаться к отцу своей возлюбленной, как должно.
-Простите?! - удивился тот. - Возлюбленной?!
-Да, - гордо взирал Николай на всех вокруг и остановил взгляд на тут же устремившей взор в пол Алёне. - Люблю, люблю, и не стыжусь того. Всему миру прокричу про свою любовь и плевать на то, что мир может будет и против. Никак я без тебя уже не смогу. Итак, - резко повернулся он вновь к отцу Алёны. - Давайте представимся... Васильев Николай Васильевич. А Вы?
Растерявшийся от происходящего повар вытер руки об передник и спрятал их за спину, выполнив поклон:
-Афанасий.
-А по батюшке? - ещё более серьёзно вопросил Николай.
-Иванович, - ответил за молчавшего повара поварёнок.
-Благодарю, - улыбнулся ему Николай и протянул руку отцу Алёны для пожатия, но тот смотрел с удивлением, а правила света, которых приходилось придерживаться, не позволяли ответить на подобный жест ему, как человеку низкого сословия.
Николай понимал то, но сам вложил его руку в свою, заставив пожать:
-Ещё в древние времена рукопожатием показывали безоружность да добрые намерения.
-Князь, - тихо вымолвил отец Алёны, убрав руки снова за спину. - Кажется, игра вышла за некие рамки.
-Я не играю. Алёна, прошу, удели мне время? У меня крайне важное дело, - оставляя пока данный разговор с её отцом, пригласил Николай любимую выйти из кухни.
Покорно соглашаясь, она с опущенным взглядом вышла вслед за Николаем. Они остались стоять в коридоре некоторое время молча. Не дождавшись, когда Алёна поднимет наконец-то взгляд, Николай снова коснулся ладонью её щеки и погладил:
-Не моя вина, не твоя, что родились в столь разных условиях, разных мирах.
-Вы тоже сочиняете песни? - взглянула Алёна вдруг со слезами на глазах.
Видя столько обиды в этом взгляде, Николай почувствовал себя виноватым:
-Нет... Не думаешь ли и ты, что играю?
-Вы хотели говорить об этом? - смотрела Алёна, надеясь освободиться от бушующих в ней таких же чувств к нему, но не желающей начинать ничего, потому что заранее известно, что мир не примет их любви.
Оставляя пока эту тему, Николай был уверен, что ещё одержит победу, и вопреки всему будет с любимой. Он вздохнул и пригласил снова пройти в кладовую.
-Устрой сегодня ночью беседу с Софьей, - сразу стал он шептать. - Поговори с ней, узнай, кого любит, по ком страдает, умоляю.
-Зачем Вам это? Глаз на неё положили? - усмехнулась Алёна, и Николай сразу одарил её губы жарким поцелуем, после него ответив:
-Мои оба глаза уже давно принадлежат тебе, так что на других я слеп.
Он вышел из кладовой, оставив Алёну одну, и она, облокотившись на стену, выдохнула:
-А вдруг прозреешь рано или поздно?
Резко открывшаяся дверь вызвала испуг, как и вдруг заглянувший Николай.
-Я безвозвратно слеп, - улыбнулся он и на этот раз ушёл, уверенный в том, что Алёна выполнит его просьбу.