В итоге Игорь подал документы в лучший медицинский вуз страны, Военно-Медицинскую Академию имени Путина в Санкт-Петербурге. Конкурс туда был совершенно немаленький, но победители олимпиад шли по отдельному конкурсу, было их немного и Игоря зачислили без особых проволочек. Разве что физподготовку он едва не завалил, но кто-то в приёмной комиссии благоразумно счёл, что в процессе службы будущего военврача натаскают бегать и подтягиваться на перекладине в пределах разумного. В конце концов военврач нужен не для этого, от него требуются другие умения. Вот бы ещё головорез-инструктор понимал столь очевидные вещи, а не вот это вот всё!
В общем, спустя шесть лет обучения в ВМА Игорь окончил вполне успешно и столь же успешно прошёл последующий год интернатуры, год войсковой практики и два года ординатуры. В двадцать семь лет в звании капитана он был направлен для дальнейшего прохождения воинской службы под Иркутск, в санчасть одной из дислоцированных там воинских частей. Где и прослужил крайнюю пару лет, после чего принял решение поступать в адъюнктуру, дабы в будущем иметь возможность сделать карьеру выше, чем состояние вечного подполковника, коим в частности является его головорез-инструктор. Который, вместо того чтобы зарабатывать головой, так увлёкся работой руками, что, похоже, не замечает, как проходит жизнь.
Рапорт, поданный Игорем командованию, в котором он изъявлял желание поступить в адъюнктуру, одобрили достаточно быстро. Однако тут в московских верхах в очередной раз сменилось командование, и новая метла начала по-новому мести. Что выразилось в потоке нововведений, одним из которых стало требование к военным медикам, желающим поступить в адъюнктуру: в связи с опытом, накопленным в ходе текущего вооружённого конфликта, каждый соискатель обязан пройти курс боевой переподготовки. Иначе никакой адъюнктуры, мол, военврачи должны быть лучше подготовлены к ведению боевых действий, и соответствующие корректировки уже вносятся в учебный процесс профильных армейских вузов.
Против переподготовки Игорь ничего не имел и подал рапорт с просьбой о направлении на вышеуказанные курсы. В результате его прислали сюда, под Москву, в секретный Центр подготовки спецназа ГРУ МО РФ, недавно вновь переименованного в ГРУ из ГУ, коим оное Управление было ранее. Переподготовка должна была продлиться всего две недели, и Игорь рассчитывал за эти дни в свободное после занятий время покататься по Москве и поглазеть на огромную столицу нашей необъятной. Но не тут-то было. Ибо маньяк в подполковничьих погонах, назначенный инструктором по боевой подготовке в их сводную учебную группу, с первого же занятия принялся муштровать Игоря с утра до ночи.
Началось всё с того, что во время боевых стрельб Игорь показал довольно посредственный результат. Отдельно стоит подчеркнуть, что посредственный – это не хуже всех. Но маньяк-головорез докопался именно до него. И с того момента всё и вся на учебных занятиях демонстрировалось и отрабатывалось инструктором исключительно на примере Игоря. За первые пять дней Игорь выпустил патронов больше, чем за всю свою армейскую карьеру, включая Военно-Медицинскую Академию. Когда занятия заканчивались, инструктор отпускал восвояси всю группу, кроме Игоря, и гнал его обратно на полигон, запуская по огневым рубежам и полосе препятствий в качестве наказания за допущенные промахи. Отдыхать Игоря злобный подпол отпускал только после двадцати ноль-ноль, и то обстоятельство, что оба они оставались без обеда, маньяка нисколько не беспокоило.
– Заткнись, капитан, – лениво цедил сквозь зубы инструктор в ответ на попытки Игоря с медицинской точки зрения объяснить ему вред подобного графика приёмов пищи. – У тебя нет времени жрать, тебе дано всего две недели на то, что нормальные люди отрабатывают годами. Иначе не получишь свой сраный зачёт. На исходную! Бегом марш!
Приходилось терпеть. И заодно приучиться всегда держать встроенную в тактическую разгрузку флягу заново наполненной. Хорошо хоть тренировать Игоря терпеть жажду злобному подполу в голову не пришло. И на том спасибо. В общем, к исходу недели Игорь стрелял значительно лучше и грубых ошибок не допускал. Но это маньяку показалось то ли слишком мало, то ли слишком быстро, и с понедельника его пытливый ум нашёл новый способ душить своего любимого ученика.