А мне не обидно. Хоть Олег и включил иронию, его голос звучал мягко.
— Почему это ты придумал имя? — все же решаю его поддеть.
— У нас будет традиция. Имена детям придумываю я, — заявляет уверенно.
— Чего?! — у меня открывается рот.
Свекровь тем временем подходит ко мне и перебивает наш словесный пинг-понг.
— Возьми ее, дочка. Мне надо работника отпустить. И тряпку держи, а то поцарапает.
Она аккуратно передает мне мохнатую тушку. Леди и не собирается царапать. Только немного дрожит.
Татьяна провожает мать взглядом.
— Как она там сказала? — громко шепчет. — Дочка?! У-у… А я думала, фиг там невестка Александре Прокопьевне угодит!
— Наша мама разбирается в людях, — припечатывает Шульгин.
Ник морщится. Не из-за меня, а чтобы показать, насколько он выше всех этих семейных глупостей. Макс как-то перманентно отстранен. Антон кивает брату.
— Конечно. Хотя раз уж Мира понравилась даже Таньке, которая в людях не понимает от слова совсем…
— Что?! — его сестра подскакивает. — Я сейчас не погляжу, сколько у тебя пациентов!
Несется к брату, который сидит на диване, и делает сзади захват. Тот нарочно хрипит. А мы вдруг слышим красивый низкий голос Макса.
— Смотрите, она душит на корню российскую кардиологию.
Братья разъезжаются поздним вечером. А мы остаемся ночевать на "даче". Моем с Таней кошку, болтаем. После ужина Олег показывает мне каждую комнатку в замке. Александра Прокопьевна рано уходит к себе — читать и спать.
А утром, когда супруг еще лежит в кровати, на мой телефон раздается звонок.
Да, мы спали в одной спальне — а как иначе? Кровать тут, кстати, тоже широченная. А я начинаю привыкать засыпать под дыхание мужа.
Так кто там?
— Мира, добрый день! Это не реклама, не бросайте трубку!
Женский голос звучит с улыбкой.
— Доброе… утро, — я все же отвечаю с подозрением.
— Ах да… — собеседница выдыхает. — Еще только девятый час. Простите! Я вас не разбудила?
— Нет, — хмурюсь, пусть уже перейдет к сути, — кто вы и зачем звоните мне?
Из спальни выскальзываю в темноватый коридор. Мы одни на третьем этаже — Александра Прокопьевна и Таня спят на втором. Так что помешать я могу только мужу, потому иду подальше от "нашей" комнаты.
— Меня зовут Нелли Арабаева. Я директор фонда "Женщина за стеной". Мы помогаем пострадавшим от всех видов домашнего насилия. Наше название символизирует и защиту, и то, что любая ваша соседка может страдать от насилия, а вы об этом даже не знаете.
— Вы молодцы, — я все еще не понимаю, — но причем здесь я?
Нелли набирает воздух.
— Ваш муж, Олег Шульгин, много занимается благотворительностью. Но все это время мы боялись к нему подступиться. Мужчина, закоренелый холостяк… А теперь мы решились обратиться к вам.
— Вам нужна материальная помощь?
— И не только… Мы приглашаем вас в наш попечительский совет.
Глава 15
Шульгин
Выдвинуться домой решаем после обеда. Мама уговорила остаться и доесть суп. Хотя уламывать нас не пришлось. Мире так точно зашло деревенское мясо.
Побыли бы еще, но завтра с утра совещание, и мне нужно прочитать некоторые документы перед ним.
— Честно, брат, — Таня берет меня под руку, и мы идем к машине. Мира с мамой чего-то задержались в доме, — я думала, тебя, в конце концов, охомутает какая-нибудь прожженная стерва. Ну или маленькая потреблядь. А ты вон как… И личную жизнь устроил правильно.
— Хорошего ты мнения о моих умственных способностях, — посмеиваюсь.
— Ну, жен не всегда умом выбирают.
— Ты права, Миру я выбрал сердцем.
— Ми-ми-ми.
— На самом деле, — впадаю в откровенность, — мы ведь знакомы с ней давно, а общались немного. Но я сразу все понял.
Сестра не успевает ответить, за нашими спинами слышны шаги и голоса.
— Александра Прокопьевна дала невестке последние наставления, — Таня хихикает.
Но когда мы поворачиваемся к ним, мне не до смеха. Мира как будто заплаканная…
Бросаюсь к ней.
— Что случилось? — быстро спрашиваю.
Мира хмурится.
— В смысле?
— Открывайте дверь, я поставлю переноску… — мама командует водителем минивэна.
Я беру жену за плечи.
— У тебя слезы в глазах? Что, черт возьми, произошло?!
— Олег…
На нас поглядывает Таня, а Мира говорит с укором.
— Мы никуда не поедем, пока…
— Олег, успокойся! — супруга раздражается.
Косится на меня и лезет в салон к кошке. Зато передо мной стоит мама.
— Что ты раскричался? — ее тон спокойный.