– Отдохни немного. Мы все устали. Я просто так сейчас взволнован, что все равно не усну, но мы можем остаться здесь на ночь. Завтра будет новый день.
Марио шлепнулся на кровать, и Майлз накрыл его лоскутным одеялом, тем, которым сам укрывался, когда был ребенком.
Он сложил одежду Марио и положил ее на стул, стоявший в углу комнаты. Майлз взглянул на Марио. Размеренное дыхание свидетельствовало о том, что гость уже заснул, поэтому Майлз тихо вышел из комнаты, закрыл дверь и вернулся в круг семьи.
– Твоя мама была хорошей женщиной, – сказал дядя Патрик. Он был ее младшим братом, и в его лице угадывались знакомые семейные черты. Хотя дяде уже перевалило за семьдесят, у него были густые волосы, седые, но очень пышные.
– Я знаю, – ответил Майлз, – мне жаль, что я так мало о ней знаю, мама всегда оставалась для меня немного загадкой.
– У нее была беспокойная душа, – сказал дядя. Патрик прислонился к кухонному шкафу, в руке – банка пива, он был уже немного пьян. – Представляю, как она переживала, шутка ли – взять и покинуть двоих детей.
Майлз не совсем понял то, что дядя ему сказал. Эти слова не вписывались в ту картинку, которую он хранил в себе. Мама попала под машину во время верховой прогулки на лошади – разве у нее было время беспокоиться о детях? Она умерла мгновенно. Майлз посмотрел на Патрика. По спине у него забегали мурашки. Он ощущал, что находится на пороге открытия – открытия, которое еще раз перевернет его жизнь. Все остальные звуки стали как бы приглушенными, сейчас существовали только он и его дядя.
Патрик продолжал говорить, не отрывая глаз от своего пива:
– Просто ужас, что семье приходится с этим жить. Никто не желает говорить о самоубийстве. Я понимаю, что ты никогда не слышал этого. Твой отец не мог говорить об этом долгие годы, он не хотел рассказывать тебе, а никто другой в семье не смел. Я долгое время собирался это сделать. Я всегда хотел тебе рассказать правду, но я не видел тебя. Ты жил в Америке и стал таким богатым, что я даже не пытался связаться с тобой. Кому понравится, задавленный бедностью родственник вдруг появляется, как черт из табакерки. Но сейчас ты приехал сам и выглядишь неплохо, я подумал, что ты должен знать правду.
Майлз остолбенел. Прошлое постепенно возвращалось к нему. Он стоял на кухне, той самой, где мама кормила его совсем маленьким с ложечки. Потолок стал таким низким, что Майлз мог достать до него рукой, если бы захотел. Он путешествовал так далеко и вернулся домой. У него было много воспоминаний, связанных с этой кухней: вот он ребенком возвращается из школы с рисунками и показывает их маме. Ее нежные руки держат картинку. Вот она обнимает сына, прижимая к себе. Затем день, когда Майлз вернулся из школы, а мамы дома не было. Только отец сидел в своем кресле, плача, а все родственники приходили и уходили, давали мальчику сладости, и он не знал, почему. Его сестра громко плакала в своей комнате наверху. А затем Майлзу сказали: «Твоя мама улетела на небо. Она не вернется назад. Сейчас она с Иисусом и ангелами».
– Это очень важная новость, – сказал Майлз наконец. Дядя молча кивнул. – Я хочу сказать, что это очень сильно повлияло на всю мою дальнейшую жизнь.
– Я знаю. Поверь, это повлияло и на наши жизни тоже. Меня утешает лишь, что это не отразилось негативно ни на тебе, ни на твоей сестре. Оба вы нашли себя в этой жизни, особенно – ты.
Майлз ощутил, как в нем начала подниматься волна гнева.
– Но я не был счастлив, дядя. По правде сказать, я был глубоко несчастен вплоть до сегодняшнего утра.
– А что случилось сегодня утром?
– Да так, ничего особенного… – Майлз не мог говорить, он ощутил, как его лицо напряглось. Ему захотелось кричать. Он знал, что лучше бы этого не делать, но иначе бы он просто взорвался. – Почему мне никто не сказал?
И только увидев, что все остальные вокруг замолчали, Майлз понял, что он крикнул это вслух. Дядя бросил взгляд на всех родственников, собравшихся в маленькой комнате в глубине дома. Майлз огляделся вокруг. Они все смотрели на него – странная группа плохо одетых людей и роскошная темноволосая красавица. Майлз повернулся к дяде.
– Мы поступили так, как посчитали наиболее целесообразным на тот момент. Мы все были расстроены тогда. Мы сделали ошибку. Прости.
– У меня есть несколько вопросов. У меня много вопросов.
– Что ты хочешь знать? – спросил его дядя, продолжая крутить в руках банку пива.
Майлз тяжело вздохнул, в точности как отец. Он не знал, с чего начать. Была ли мама на лошади или это тоже выдумка? Он посмотрел в соседнюю комнату. Люди снова разговаривали, но уже несколько приглушенными голосами.
– Просто расскажи мне, что случилось на самом деле. Известно, почему она убила себя? – спросил Майлз, как можно спокойнее. Он не хотел, чтобы его слышал отец. – Кэти знает?