— И наконец, Шлямбур, — закончил генерал Бронсон. — На мой взгляд, это самый неприятный тип из них всех.
— Почему? — удивился Раджавур. — Парнишка вовсе не похож на матерого убийцу.
— Это лишь часть его достоинств, — парировал генерал, выуживая из карманчика очередную сигару. — Шлямбур будет казаться по-прежнему мирным и безопасным даже тогда, когда будет вырезать из вашей груди ваше бедное либеральное сердце. Он — крупный мастер ножей.
Родившийся и выросший в холодной Исландии дипломат некоторое время не мог понять, почему генерал так расстраивается из-за того, что юноша — крупный конькобежец. У него на родине “ножами” называли коньки для скоростного бега.
— Эксперт по холодному оружию, — пояснил Малавади сбитому с толку начальнику. Бронсон подобострастно хрюкнул.
— У парня не все дома, не то чтобы псих, просто умственно отсталый, и разрезать кого-нибудь на мелкие кусочки доставляет ему истинное наслаждение.
Профессор Раджавур тяжело вздохнул и попытался отпить глоток кофе из своей кружки, но обнаружил там лишь горькую остывшую гущу. Он надеялся, что генерал не напророчит.
— Превосходно, — пробормотал он, обращаясь к самому себе. — Просто превосходно.
Генерал Николай Николаев прислушивался к беседе своих товарищей из-за своего пуленепробиваемого барьера и недовольно хмурился. Ситуация становилась все более взрывоопасной и нестабильной. Что говорить — судьба всего мира оказалась в руках опасных антиобщественных элементов и психопатов. При мысли об этом русский генерал криво усмехнулся: “Это-то как раз не ново!”
Тем временем в командирской рубке инопланетного корабля Айдоу никак не мог выйти из затруднительного положения.
— Нет, — сказал голубой гуманоид своему экипажу, — это невинная дорожно-ремонтная бригада, похищенная странными существами из космоса и вынужденная сражаться за свои жизни со страшными, не привычными врагами. Нет! — Айдоу еще раз повторил коротенькое слово, подчеркнув его голосом, и рассек кулаком воздух перед собой, что среди его сограждан считалось крайне неприличным жестом. — Они назвали это игрой из юношеского задора и глупой уверенности в том, что могут победить. Может быть, они даже считают, что правое дело дает могущество.
Гриб, ящер и гранитный хоронец расхохотались. Шикарно! Правое дело дает могущество! Жаркий Вакуум, этот Айдоу иногда бывает довольно веселым.
— То, что они рассматривают это как развлечение, как забаву, только улучшит ожидаемый результат. — Айдоу сделал эффектную паузу. — Я удваиваю свою ставку!
В командной рубке воцарилась тишина. Айдоу ждал, как отреагируют его товарищи.
— Принято! — воскликнул Гастерфаз, вводя цифру в бортовой компьютер. Если Айдоу намерен разбрасываться деньгами — что ж, тем лучше! Кроме того, Айдоу мог себе это позволить. “Все То, Что Блестит” принадлежал ему. Если ему немного повезет, хоронец мог выиграть у него космический корабль и сам стать командиром.
“Командир Гастерфаз!” — Одна мысль об этом привела охранителя в приподнятое состояние духа.
С ворчанием, которое подчас издает кипящее овощное рагу, Бозтванк оторвал листок от куста, который рос в его летающем блюдце, и съел его. Этот жест означал у него уверенность.
— Ты же не думаешь, что эти примитивные существа в самом деле могут справиться с заданием? Невозможно! Пройти второй тест? Они не выживут!
Гриб внезапно справился со своими чувствами, так как деньги значили для него так же много как… секс?., душ из розовой воды?., ненавистный Трелл?.. Но, в конце концов, деньги для того и существуют, чтобы приносить радость, особенно когда их отнимаешь у других.
— Я удваиваю свою ставку!
— Принимается! — воскликнул Гастер-фаз настолько радостно, насколько вообще были способны хоронцы. Как-никак путешествие обещало солидные барыши. Он повернул голову в сторону Скви, и алмазные глаза его алчно блеснули.
— А ты, коммуникатор, не хочешь ли и ты последовать нашему примеру? — сладко проворковал он.
Скви стоял у своего техпоста, методически почесывая свой чешуйчатый хвост. Стараясь быть вежливым, он осведомился, каковы шансы. Смертельно оскорбленный, Гастерфаз отвернулся от него в каменном молчании. Шансы? Ну и нервы у некоторых!
— Тест два! — выкрикнул Бозтванк, бесшумно топоча своими невидимыми глазами. — Давайте скорее начнем тест два!
— Согласен, — кивнул Айдоу, едва ли не впервые соглашаясь со своим бортинженером. — Давайте начинать игру.
Скви согласно зашипел и повернул необходимые рукоятки. Голос командира снова зазвучал в испытательной камере.
— ВЫ ХОРОШО СПРАВИЛИСЬ, ГРУНТ ЛАНДЦЫ.
— Приготовились, — приказал Курок своим товарищам, нервно переводя пальцами по длинным спутанным волосам. С самого начала он чувствовал, что им придется драться за свою жизнь. Он часто видел такое в кино, иногда по телевизору.
— ОДНАКО ЭТО БЫЛО ПЕРВОЕ ИСПЫТАНИЕ… А ТЕПЕРЬ ПОСМОТРИТЕ НАЛЕВО…
Приготовившись к худшему, “Вышибалы” повернули головы. На расстоянии пятидесяти шагов от них белая стена камеры раздвинулась, обнажив зловещего вида черную дверь с серебристыми головками болтов по периметру. С приглушенным стуком дверь распахнулась. За дверью оказался тускло освещенный коридор, перекрытый металлической шторой. Эта штора с шелестом уползла вверх, и блестящий энергетический экран позади нее медленно потух. Но и за этим силовым экраном обнаружилась еще одна дверь — многолепестковая диафрагма, которая медленно раскрылась, словно невиданный цветок. “Вышибалы” ждали, и вот в образовавшемся проходе, который теперь не загораживался большим количеством дверей, показалось существо; ничего похожего никогда не видел ни один землянин. Существо проникло в испытательную камеру, и многочисленные двери закрылись в обратном порядке, накрепко заперев чудовище в одной комнате с бандитами. Они смотрели, смотрели во все глаза… смотрели на эту штуковину, которая приближалась к ним уверенным шагом.
— ЭТО ВАШЕ ВТОРОЕ ИСПЫТАНИЕ… СРАЖАЙТЕСЬ, СРАЖАЙТЕСЬ И ПОБЕДИТЕ ЕГО РАДИ ЖИЗНИ НА ВАШЕЙ ПЛАНЕТЕ… СРАЗИТЕСЬ ЖЕ С КВАТРАЛИАНИНОМ!..
Шлямбур, наименее умственно развитый среди всех, не выдержал первым. Схватившись за бока, он упал на колени, истерически хохоча. Лоб ухмыльнулся. Лобзик глупо гыгыкнул. Бур и Свечка обхватили друг друга, сотрясаясь от смеха, указывая дрожащими пальцами на откормленную помесь цыпленка с собакой, которая продолжала неторопливо приближаться. Дряблое тело существа дрожало и колыхалось как студень при каждом шаге. Бугристая, бесформенная голова кватралианина, похожая на картофелину, повернулась, и существо с дружелюбным любопытством уставилось на задыхающихся от смеха “Вышибал”.
— Ха! — пролаял Лобзик, и его грубые черты сложились в нечто необычное, отдаленно напоминающее дружескую улыбку.
— Что оно собирается с нами делать? — сквозь смех поинтересовался Бур. — Выбранить за плохое поведение?
— Эта проклятая птица еще уродливее, чем я! — кривлялся Шлямбур, у которого от смеха закололо в боку. Никогда еще он не острил так удачно.
— И чем твоя мамаша! — нехотя прибавил Лом, присоединяясь ко всеобщему веселью.
— Я так не веселилась с тех пор, как машина скорой помощи въехала сквозь стену в сиротский приют! — прохихикала Свечка, вытирая выступившие на глазах слезы.
— Гы! — снова вступил Лобзик, как обычно немногословный.
Один только Курок не принимал никакого участия в веселье. Гастерфаз и генерал Николаев — оба это отметили. Предводитель банды знал, что внешность может быть обманчивой. Монашки тоже кажутся безобидными, но стоит прижать их в темном углу, и они превращаются в диких кошек…
— Лобзик! — рявкнул главарь, не отводя взгляда от инопланетного существа.
Все еще подхохатывая, бандит вытер нос рукавом своей куртки.
— Да, босс?
— Убей это.
И костолом бросился в атаку, грохоча тяжелыми ботинками по пружинящему полу. Несмотря на свои триста с лишним фунтов, он мчался с удивительной скоростью. Напоминая не то товарный поезд, удирающий от индейцев, не то большой грузовик на скоростном шоссе, Лобзик взревел, как первобытное чудовище, приближаясь к своему тучному противнику. Его мощная мускулистая рука тяжелоатлета уже преградила существу путь к отступлению. Бандиты с интересом наблюдали: зрелище должно было быть великолепным! Лобзик был раза в три больше жалкого инопланетного дурачка. С ним будет покончено в считанные секунды.