— А договоры со своими покупателями господин Ровкин заключал? — оторвав голову от страниц «Горе от ума», поинтересовался Игорь.
— Не знаю, — пожал плечами Андрей, — мы не трогали бухгалтерские документы. Я даже не знаю, были ли они в лавке. Может, и есть договоры.
— Давай пороемся в них, — предложил Игорь. — Мне тут забавная идейка в голову пришла.
И мгновенно сорвавшись, только получив разрешение за подписью начальства на вход в опечатанное помещение, они помчались в лавку Бориса Марковича. Игорь, как партизан на допросе, молчал, какая идея пришла ему в голову, сколько бы его Андрей не выспрашивал.
Качал головой только и повторял:
— Если я правильно все вычислил, то так и должно быть.
Вся бухгалтерия обнаружилась в шкафу в кабинете господина Ровкина. Аккуратный он все же был человек: все подписано — тут тебе банковские документы, тут тебе приходники-расходники и объемная папка с договорами.
Игорь улыбнулся — они просто обязаны были быть, книги ведь продавались и покупались недешевые. Но парня тут же постигло разочарование — договоров на продажу дорогих, раритетных изданий не было. Только приход. Он обреченно решил полистать хотя бы их. Андрей, ничего не говоря, сидел рядом — видел, что версия Игоря по каким-то причинам рассыпалась в прах, но не спрашивал его, давая возможность самому признаться в этом.
Но вдруг Игорь встрепенулся и стал заинтересованно вчитываться в договоры, в ту их часть, где обсуждался предмет купли-продажи, а потом перелистывал документ и внимательно смотрел на реквизиты и подписи сторон.
А потом с довольным выражением лица откинулся на спинку стула.
— Я так и знал, — произнес он, даже не пытаясь скрыть улыбку. — Правда, я думал несколько об ином, но все равно правильная у меня была мысль.
— Так какая это мысль? — Андрей потрепал его по плечу. — Колись уж, терпения нет.
— Я пытался найти разгадку, почему пострадал Грибоедов, и, кажется, нашел. Смотри, — Игорь подвинул папку с документами к Андрею. — Вот договор на покупку книги «Горе от ума» Грибоедова, датированный началом прошлого года. В договоре прописано все — кто продает книгу, его паспортные данные, место жительства, одним словом, полное досье на человека. Информации, кто затем купил книгу Грибоедова, у нас нет. Но в середине года вновь появляется договор на покупку того же Грибоедова, но уже от другого физического лица. И опять договор составлен очень подробно. А потом в самом начале этого года, но договор уже с третьим лицом.
— И что нам это дает? — Андрей поднял глаза на Игоря. Он хоть внимательно и просмотрел все три бумаги, но так ничего и не понял.
— У меня следующая возникла версия, — произнес парень. — Правда, сначала я думал несколько иначе. Итак, некто продает томик Грибоедова и предоставляет господину Ровкину полные сведения о себе. Помнишь, мы пытались понять, как на первом этапе и кому передается информация о картах? Борис Маркович арендовал ячейку в банке, готовил доверенность на имя того, кто продал ему книгу. И когда этот человек приходил, чтобы выкупить назад свое любимое произведение, то получал ключик от ячейки и доверенность на нее. А дальше по нашей схеме — в ячейке обнаруживались либо деньги, либо карта.
— Карт не было в ячейках, — перебил Андрей Игоря. — Только деньги. Эти карты принадлежали господину Ровкину, я пока не могу этого ни доказать, ни опровергнуть, но это так. В ячейках были только деньги, причем, скорее всего, в валюте.
— И доверенность с ключиком на следующую ячейку, — вставил свое слово Игорь.
— Согласен, — Андрей устало потер переносицу. С этим он не стал бы спорить.
— Преступники знали, что Грибоедов как-то связан с деньгами, только не могли понять как. А в Пушкине…
— А в Пушкине Борис Маркович записал информацию только о своих картах — какая, в каком банке и сумма, — снова перебил парня Андрей.
— Нет, только не сумма, — замахал Игорь руками. — Для миллионов слишком много, для тысяч слишком мало.
— Запятую если поставить, отделить десятые доли от целого числа, то вполне потянет, — попытался оспорить свою версию Андрей. — Он был человек старый, пережил много, не решался хранить свои «золотые яйца» в одной корзинке. Поэтому у него было столько банковских карт, заведенных в разных банках и с небольшими для него суммами на них.
— И все же это не суммы, — продолжил гнуть свою версию Игорь. — Мне, кажется, господин Ровкин был великим конспиратором. Он таким образом зашифровал пин-код.
— Еще чего скажешь, — фыркнул Андрей, — пин состоят из четырех цифр.
— А номер тома — чем тебе не четвертая цифра? — хихикнул Игорь.
Мужчина задумался, пытаясь что-то сопоставить.
— Осталось выяснить, где банковские карты господина Ровкина, — проговорил он, помолчав немного. — И мне, кажется, я догадываюсь, где они.
— Где? — вырвалось у Игоря.
— Чтобы теперь подтвердить или опровергнуть мою версию, нам придется вернуться в управление и поднять старые дела. Дела давно минувших дней.
Андрей быстро поставил все документы по своим местам, придав помещению первоначальный вид, чтобы ни у злоумышленников, ни у следователей не возникло желания просмотреть, что они искали и что, в конце концов, нашли…