Так, в письме от 9 декабря 1953 года говорится:
«Если Вы считаете, что Вас обвинили несправедливо, мы готовы переговорить с Вами, если Вы явитесь к нам».
В другом письме от 28 августа 1956 года «свободные юристы» делают гражданину ГДР весьма конкретное предложение. В ультимативной форме они предоставляют ему выбор: либо установить связь со шпионским центром, либо отдать себя в руки своего рода тайного судилища «свободных юристов».
«Однако мы обращаем Ваше внимание на то, что возможное опровержение выдвинутых против Вас обвинений мы должны получить до 1 ноября 1956 года. В противном случае мы будем считать, что Вы сознались в преступлениях, которые мы Вам предъявили, и против Вас будут приняты соответствующие меры… В Ваших же интересах мы настойчиво предостерегаем Вас от дальнейших наказуемых действий». Подобные откровенные угрозы не единичны. В письме, отправленном в январе 1956 года председателю фабрично-заводского комитета вагоноремонтного завода, «свободные юристы» утверждают, что пропаганда политики правительства ГДР среди трудящихся «есть уголовное деяние, наказуемое тюремным заключением сроком до 10 лет». Председателю комитета грозили, что «в недалеком будущем он будет привлечен к ответственности за политическую деятельность». Письмо заканчивается следующими словами:
«Вам предоставляется возможность побеседовать с нами в течение ближайших двух недель. Если Вы ею не воспользуетесь, мы будем считать, что Вы признаете себя виновным в незаконных действиях». В другом письме «Следственного комитета», разосланном судьям по вопросам труда, содержится прямое требование заняться шпионской деятельностью. Резидент Мампель в нем откровенно издевается над западногерманскими рабочими, которые выступают против капиталистической эксплуатации и гнета и борются за право участия в решении вопросов, затрагивающих их интересы. Мампель утверждает, что только шпионская деятельность в пользу «Следственного комитета» поможет трудящимся ГДР освободиться от «ига эксплуатации». «Каждый судья, уважающий право, сотрудничая со «Следственным комитетом», будет иметь возможность оказывать эффективное сопротивление системе несправедливости и вносить свой вклад в дело освобождения трудящихся от ига эксплуатации. Мы призываем людей, уважающих правовые нормы, сотрудничать со «Следственным комитетом».
По приведенным выше выдержкам можно составить довольно полное представление о политической цели, которую преследует «Следственный комитет», рассылая такие письма. Это непосредственное содействие психологической войне. Однако нельзя оставить без внимания и юридическую сторону вопроса, присущую данной деятельности. Авторы писем называют себя «юристами». Любому студенту юридического факультета, самое позднее по истечении половины срока обучения, известно, что в уголовном кодексе (как ГДР, так и Западной Германии) имеется § 240, гласящий:
«Принуждение
§ 240
1. Лицо, противозаконно принуждающее другое лицо совершать какое-либо действие, наносящее ущерб, не препятствующее нанесению ущерба или не исполняющее своих обязанностей, карается за принуждение тюремным заключением или присуждается к денежному штрафу, а при отягощающих обстоятельствах — к заключению в каторжной тюрьме или простому тюремному заключению на срок не менее шести месяцев.
3. Попытка к принуждению преследуется законом».
Разумеется, шпионам с Лимаштрассе известна эта статья. Они знают, что текст их писем с угрозами любым судьей обоих германских государств будет квалифицирован как принуждение, предусмотренное § 240. Тот факт, что они все же прибегают к уголовным средствам, доказывает, что содержанием и целью действий юристов-преступников является не юридическая помощь, а самый настоящий террор.
Однако в письмах с угрозами принуждение бывает не только в той форме, в какой оно квалифицировано в уголовном кодексе. В некоторых случаях «свободные юристы» не стесняются требовать от граждан ГДР денег для «Следственного комитета».
Так, в одном письме от 28 октября 1955 года, адресованном заслуженному изобретателю Отто Фоглеру (Хетштедский прокатный завод), говорится: