Инженера Гейнца Мюллера поддерживать связь со «Следственным комитетом» и вести шпионаж на транспорте Германской Демократической Республики заставили угрозами. В «Следственном комитете» Мюллер встречался с резидентом Калиновским. После первых встреч тот предложил инженеру перейти на постоянную работу в «Следственный комитет» и стать его «сотрудником». Когда Мюллер отказался, ему сказали, что сообщат о нем органам государственной безопасности ГДР. При этом Калиновский заявил, что если Мюллер будет упорствовать, то для него, Калиновского, ничего не стоит предпринять такой шаг. Под нажимом резидента Мюллер не нашел иного пути, кроме как принять его предложение.
Другая форма шантажа и нажима, практикуемая «Следственным комитетом», заключается в следующем. Лицам, работающим на предприятиях или в государственном аппарате ГДР и по каким-нибудь причинам интересующим «Следственный комитет», «свободные юристы» посылают провокационные письма, в которых нагло клевещут и угрожают. Угрозы заканчиваются предложением адресату прибыть в Западный Берлин, чтобы реабилитировать себя.
«Деятели» из «Следственного комитета» рассчитывают, что некоторые политически неустойчивые граждане ГДР, получив такое письмо, очертя голову помчатся в Западный Берлин, в «Следственный комитет», чтобы опровергнуть необоснованные обвинения. Там-то им и дают понять, что только «тесное сотрудничество» в «Следственном комитете» может снять выдвинутые обвинения и доказать их невиновность.
Методы вербовки агентов, применяемые «Следственным комитетом», ничем не отличаются от методов вербовки американской и западногерманской разведок.
Согласие стать шпионом и работать на «свободных юристов» независимо от того, дается оно добровольно или под нажимом, всегда оформляется письменно. Для этого существуют специальные бланки с текстом подписки.
Для «Следственного комитета» важно иметь документы и факты, которые давали бы возможность в любое время оказать на агента нажим. К этому средству прибегают тогда, когда агент пытается уклониться от выполнения полученного задания.
2. Связь шпионского центра с агентами
Агенты, давшие подписку, регистрируются в секретной картотеке, которой ведает Армгард фон Розенберг-Грушинская. Эти агенты получают не только определенные задания, но и указания — в назначенное время прибыть в Западный Берлин для отчета «свободным юристам» о проделанной работе. Делается это так. Придя на Лимаштрассе, агент называет вахтеру свою кличку и направляется в одну из кабин в подвале, оборудованных специально для приема агентуры. Кабины настолько малы, что в них может находиться только один человек. Похожие на тюремные камеры, они невольно напоминают агентам о том, с чем им рано или поздно придется познакомиться, если они не порвут со «Следственным комитетом». Здесь, в подвале, агенты передают определенному резиденту отчеты о своей шпионской деятельности, сообщают об особых случаях и происшествиях в их «оперативном районе» и получают новые задания. Встречи эти организуются так, чтобы агенты не видели друг друга.
По прямому указанию американской разведки «Следственный комитет» все чаще и чаще переносит явки в западноберлинские кафе и рестораны, а иногда и на квартиры резидентов.
Чаще всего местами явок служат заведения, большинство которых расположено поблизости от штаб-квартиры «свободных юристов».
Когда какой-нибудь агент прибывает в Западный Берлин из ГДР, он звонит по телефону-автомату в «Следственный комитет» и, назвав свою кличку, докладывает о прибытии. Резидент уславливается с ним о встрече в одном из ресторанов или кафе. Получив указание о месте явки, агент отправляется туда и ждет там своего резидента.
Другой, реже применяемый метод организации встреч заключается в том, что резиденты назначают своим агентам явку у себя на квартире. Такой «привилегией» пользуются главным образом наиболее ценные агенты, которым «свободные юристы» оказывают «особое доверие».
Резидент Вегнер, например, принимал в своей квартире (Берлин-Шарлоттенбург, Блейбтрештрассе, 52) агента Грибена, а резидент Нейман (он же Бергер) использовал свою квартиру (Берлин-Целендорф-Вест, Клопштокштрассе, 27) как явочный пункт для встречи с некоторыми агентами, в частности с Кулем.
Кроме личных докладов, «Следственный комитет свободных юристов» использует и другие формы получения информации от своих агентов, особенно когда шпионские сведения нужно получить очень быстро. Так, «Следственный комитет» имеет в Западном Берлине несколько конспиративных адресов, по которым агенты направляют свою корреспонденцию.
Агенты получают указания постоянно менять адреса и фамилии этих резидентов и посылать письма из пунктов, удаленных от районов, где действительно проживают указанные «свободные юристы».
Специальная инструкция о порядке проведения встреч с «секретными сотрудниками», а также описанные выше способы связи между агентами и центром преследуют цель — исключить возможность ареста шпионов «Следственного комитета» органами государственной безопасности ГДР.
Однако состоявшиеся в последнее время в ГДР судебные процессы над агентами «Следственного комитета свободных юристов» показали, что тем, кто продался империалистическим шпионским организациям и пытается подорвать социалистическое строительство в ГДР, не уйти от справедливого суда.
Им не помогут никакие «меры предосторожности» — будь то предупреждения «Следственным комитетом» агентов об угрозе ареста или советы применить более безопасные методы доставки шпионских материалов в Западный Берлин.
Честные люди в ГДР, а также в Западном Берлине и вообще в Западной Германии сильнее шайки наемников империалистических разведок. Тот, кто пошел к ним в услужение, кто участвует в их черных делах, рано или поздно ответит за свои преступления.
IV. Преступления «Следственного комитета свободных юристов»
* * *
Небесполезно еще раз напомнить, что «свободные юристы» всегда пытались доказать, будто «Следственный комитет» — это якобы бесплатная «юридическая консультация» для граждан Германской Демократической Республики. Лжеюристы и поныне утверждают то же, хотя факты свидетельствуют об обратном. Настойчивости «Следственного комитета» в данном вопросе могли бы позавидовать даже отъявленные пропагандисты «холодной войны».
Еще 11 декабря 1954 года в Западном Берлине на собрании, посвященном пятой годовщине создания «Следственного комитета», Эрдман заявил:
«Он («Следственный комитет». — Ред.) объединил в себе функции прокуратуры и одновременно стал крупнейшим «бюро адвокатов» для советской зоны. Пусть все те, кто приказывает совершать противозаконные действия или исполняет такие приказания, знают, что их преступления не остаются незамеченными».
Этого Эрдману показалось мало, и он лицемерно продолжал:
«Следственный комитет» был организован не по инициативе какой-либо западной державы. Никто и никогда не использовал его в политических целях».
А 8 апреля 1958 года западноберлинская газета «Дер курир» пыталась убедить читателей в том, что «Следственный комитет» не поддался «искушению» и не стал «компрометировать себя сползанием к активной разведывательной деятельности».
Днем раньше мюнхенская газета «Зюддейче цейтунг», ссылаясь на западноберлинские источники, писала:
«Юристы (имеются в виду «свободные юристы». — Ред.) всегда были далеки от активной шпионско-диверсионной деятельности, которую «Группа борьбы против бесчеловечности», возглавляемая Тиллихом, считала иногда необходимой».
Давно всем известно, что это вранье. Нудно повторяемое не только самими «свободными юристами», но и различными газетами, оно напоминает о методе Геббельса. Министр пропаганды Гитлера, пытаясь скрыть известные всему миру преступления немецкого милитаризма и фашизма, изо дня в день повторял самую дикую ложь.