‒ Ах, да, это… ‒ Наклонив голову, я уставилась на пол. – Ну, он был двадцать вторым президентом.
‒ Так ты не шутила, когда говорила, что давно не занималась сексом? Твой последний парень умер более ста лет назад?
Мои щеки были настолько горячими, что могли завести двигатель автомобиля на солнечных батареях.
‒ Я вроде как увлекаюсь историей и президентами США. Мне и раньше говорили, что я якобы произношу имена отцов-основателей, ну, когда э-э… прихожу к финалу.
‒ Ты удивительное создание, Сиси. ‒ Коул улыбнулся, покачал головой и чмокнул меня в макушку. – Говоря о странностях… Я, правда, не знаю, что с ним делать. – Он поднял использованный презерватив и осмотрел крохотное пространство, ища, куда бы его положить. – Совершенно случайно в твоем чемодане не завалялся пакет для мусора?
– Моя сумка не чемодан! – с жаром возразила я, но через секунду начала истерично хихикать, заметив бардак, царивший в кабине лифта. Одежда, обертки от еды, разорванный пакетик из-под презерватива – все это неприглядной кучей лежало на полу. – Выглядит так, словно здесь устраивали междусобойчик еноты.
Раскатистый хохот Коула вторил моему, пока он прятал презерватив в пакетик из-под крекеров.
‒ Ты права. Видок еще тот. За эти несколько часов с тобой, Сиси, я сделал столько того, чего еще ни разу в жизни не делал.
У Коула была потрясающая улыбка, она приподнимала один уголок его рта, прищуривая глаз и обнажая идеальные зубы. И я не могла устоять. Сократив расстояние между нами, я пробежалась пальчиками по его груди.
‒ А знаешь, что еще я ни разу не делала?
‒ Что?
Глава Коула широко распахнулись, когда моя рука опустилась ниже.
‒ Я никогда не занималась этим в лифте дважды.
Моя ладонь накрыла его надколенную ракету и сжалась вокруг нее в кулак, словно это и была ее обязанность. Встав на цыпочки, я потянулась к губам Коула, но он остановил меня, обхватив своими ладонями мое лицо.
‒ Мне нужно чуть больше времени, чем несколько минут, чтобы восстановится. Мне уже не семнадцать.
‒ Уж чего-чего, а времени у нас предостаточно, ‒ ответила я, начиная двигать вверх-вниз рукой по члену Коула.
Я не знала, откуда взялась эта суперуверенная Сиси, но надеялась, что она задержится подольше.
‒ Охренеть, ‒ простонал Коул, и в этот раз мои яичники взорвались праздничным фейерверком.
Он нежно провел пальцами по моим губам, потом вниз по шее, по ложбинке, животу и, наконец, скользнул ими внутрь. Мой громкий стон отрикошетил от стен кабины, и я усерднее заработала рукой на набравшем силу члене Коула, пока его пальцы творили магию, еще раз приближая меня к священной земле удовольствия.
‒ Ох, бл*ть! Да, Коул! ‒ закричала я.
«Очевидно, мат заразен».
‒ Блядь! – в свою очередь выругался Коул, и лифт начал стонать вместе с нами.
Три громких стука, раздавшихся из-за пределов кабинки застал нас посреди страстных объятий.
– Эй! Помощь уже близко. Сейчас мы вас вытащим, – проорал незнакомый голос откуда-то сверху.
‒ Блять, бл*ть, бл*ть, - забормотал себе под нос Коул, и эти ругательства уже не были так сексуальны как прежние.
Мы застыли, боясь двинуться, так как все наши конечности были переплетены.
‒ Вам нужна медицинская помощь? – снова прокричал незнакомец. – Мы слышали крики.
Коул первым пришел в себя, разжав мои руки, и принялся лихорадочно собирать нашу одежду и одновременно отвечать мужчине:
‒ Нет-нет! Мы в порядке.
Тон его голоса походил на тон ребенка, который знает, что его поймали, но собирается все отрицать.
– Сиси, ты должна одеться, прежде чем они откроют двери, – прошептал Коул, выводя меня из ступора.
Я так спешила прикрыть наготу, что не удосужилась посмотреть правильно ли надела блузку и юбку. Времени на то, чтобы исправить ошибку не было, и мне пришлось положиться на судьбу.
Пока лифт медленно двигался вниз, мы, как могли, навели чистоту в кабине. На шестом этаже двери раскрылись, и небольшой комитет по торжественной встрече приветствовал наше возращение в мир.
Спасатели заискивающе улыбались и извинялись за то, что нам пришлось провести в стальной ловушке всю ночь, но все чего я хотела – это покинуть место преступления, прежде чем кто-то из них унюхает запах свежего секса, доносящегося из кабины.
Мои щеки покрылись шестью оттенками красного, пока я отнекивалась от предложения о срочной медицинской помощи. Любой спринтер мог позавидовать скорости, с которой я стартанула к лестничной площадке, наотрез отказавшись спуститься в вестибюль на лифте.