– Доброе утро, соня, ‒ произнес он, зевая, а потом улыбнулся, глядя на меня сверху вниз. ‒ Который сейчас час?
Внезапно я осознала, что моя голова все еще лежит на его коленях, а сама я свернулась калачиком, словно кошка, греющаяся на солнышке. Я неохотно покинула свое место и села рядом с Коулом, скопировав его позу.
– Начало шестого. Ты в порядке? Большую часть ночи ты спал сидя.
– Я в порядке, ну, или буду после трехчасового расслабляющего массажа, – ответил он, разминая шею.
Я была бы рада вызваться добровольцем для проведения этого сеанса.
‒ Хорошо. И большое спасибо, что позволил мне использовать тебя в качестве подушки. Это было очень по-рыцарски.
Я поправила блузку, которая вовремя сна перекрутилась вокруг талии и, как смогла, попыталась разгладить теперь уже окончательно испорченную юбку.
‒ Не стесняйся использовать меня в качестве подушки в любое время. – Снова улыбнулся Коул. – Я могу придумать куда более худшие способы провести время.
Неужели он флиртует? Я, конечно, давно не практиковалась в данной области, но не сомневалась, что Коул флиртовал со мной. Ну, почти не сомневалась.
«Давай, Сиси, ‒ подбодрила я себя, ‒ ты можешь это сделать. Это как езда на велосипеде».
– Ну, если уж мне было суждено с кем-то застрять в ветхом лифте, то я рада, что это произошло с тобой. ‒ Я сладко улыбнулась и попыталась небрежно откинуть волосы с лица, но мои пальцы тут же застряли в птичьем гнезде, в которое превратились мои некогда струящиеся локоны. ‒ Фу! Я должно быть ужасно выгляжу.
Я постаралась разделить спутавшиеся пряди, но сделала только хуже.
«В твоей сумке хранится столько ерунды, но нет ни расчески, ни мятных леденцов!»
От расстройства я готова была пнуть себя под зад.
– Это чувство взаимно, но я думаю, что ты выглядишь потрясающе, – тихо сказал Коул и осторожно извлек мою руку из волос.
Неожиданно я почувствовала, что не могу дышать, словно в этой герметично закрытой коробке закончился запас кислорода.
– Ты можешь сказать, что наш ночлег был далек от совершенства, – продолжил Коул, – но вид, открывшийся мне этим утром, искупает любые неудобства.
‒ О…
У меня получился только такой звук, поскольку все годы обучения, помахав ручкой, улетучились, едва я увидела его тлеющий взгляд.
Коул продолжал смотреть, но меня это нисколько не смущало. Наоборот мне нравилось, как он смотрит, несмотря на мой растрепанный вид.
Да и вообще я была бы не прочь провести вот так остаток своей жизни. Поместите в этот лифт ванную комнату, «Старбакс», забросьте Лероя, и я буду вполне довольна.
Коул все еще держал меня за руку, и мой ум четко осознавал это, впрочем, как и другие части тела, начавшие реагировать на его прикосновения. Его руки были сильными, точно такими, какими казались, и я не могла не вспомнить, как представляла себе, что почувствую, если они будут ласкать мое тело.
Коул в очередной раз улыбнулся, и я, хоть и осталась в сознании, мысленно упала в обморок.
– Я потороплюсь, если попрошу разрешения поцеловать тебя после того, как мы, с формальной точки зрения, вместе провели ночь? – спросил он, чем снова лишил меня слов.
Прямо сейчас я бы продала душу дьяволу за мятные леденцы и дар красноречия.
– Н-нет… ‒ наконец, пробормотала я, ‒ э-э… я бы не сочла твою просьбу… поспешной.
Я одновременно и надеялась, что Коул поцелует меня, и нервничала из-за этого. Первое чувство было вполне объяснимо, в отличие от второго. Я и раньше целовалась с мужчинами, так почему же так нервничаю сейчас?
«Может, потому что прежде ты никогда не целовалась с такими мужчинами как Коул?»
Тем временем Коул положил ладонь на заднюю часть моей шеи и начал наклоняться ко мне. Казалось, время замедлилось до скорости улитки, пока я наблюдала, как его рот приближается к моему, а когда наши губы, наконец, соприкоснулись, мне стоило огромных усилий подавить стон.
Ах, какие у него были губы! Я бы хотела сменить адрес своего почтовый форвардинга (п.п.: адрес для покупок на eBay, Amazon и др.) на эти губы – мягкие, просящие, но в то же время такие требовательные. Коул мог бы устраивать семинары по искусству поцелуев, и я бы приобрела билеты на каждый из них, потому что то, как его губы прикасались к моим, уже само по себе было искусством.
Посчитав, что упасть в обморок от недостатка кислорода будет не так уж и сексуально, я неохотно разорвала поцелуй и, всосав в себя воздух, пробормотала:
– Ух, ты!
«Когда я успела превратиться в косноязыкую тупицу? Ах, да. В тот момент, когда моя нога ступила в кабину этого лифта!»
Я сделала еще один глубокий вдох и попыталась собрать свои расползающиеся мысли в кучу, чтобы сказать что-то более адекватное.
‒ Ну, ‒ начала я, ‒ это было вполне достойно.
«Да-а-а… Видно далеко не все мысли я собрала».
‒ Вполне достойно? ‒ Коул театрально прижал руку к своей груди. ‒ Сиси, чтобы ты знала, я – перфекционист, и «достойно» совсем не мой уровень.
«Ой-ой. Похоже, я пропала! Давай-ка, Каррингтон, покажи свое остроумие!»
‒ Если точнее, то я сказала вполне достойно. К тому же было бы очень безответственно судить о твоих поцелуях только по одному образцу.
– Ну, я определенно против безответственных суждений. И, полагаю, что могу удовлетворить твой запрос. Строго в научных целях.
Воздух в крошечной кабинке лифта буквально потрескивал из-за сексуального напряжения между нами.
‒ Я люблю науку. ‒ Потребовалась пару секунд, чтобы осознать, что задыхающийся голос, произносящий одну глупость за другой, принадлежит мне.
Рот Коула снова приблизился к моему, но в этот раз я встретила его на полпути. Мои руки сразу же нырнули в его волосы, которые на ощупь оказались густыми и мягкими и могли иметь, как и другие части Коула, свой собственный фан-клуб, в котором я, естественно, была бы президентом.
Этот поцелуй был намного агрессивнее, и я приветствовала, когда язык Коула проник в мой рот. Очевидно, я оставила свой самоконтроль этажом выше, поскольку сразу же начала беспомощно стонать.
«Когда я успела превратиться в стонущую порно-диву? Ах, да. В тот момент, когда моя нога ступила в кабину этого лифта!»
Чтобы иметь лучший доступ, я приподняла юбку и встала на колени, разместив ноги по обе стороны от ног Коула. Мне бы хотелось обвить его талию ногами, но я не желала выглядеть в его глазах потаскушкой.
Коул чуть откинулся назад, и мои губы, потеряв контакт с его, сразу начали переживать пять степеней горя.
‒ Кажется, я все делаю задом-наперед, ‒ пробормотал он.
‒ Это нормально. Мне даже нравится задом-наперед, ‒ ляпнула я и, чтобы остановить себя, снова напала на Коула с поцелуем.
Когда наши губы вновь разомкнулись, он на миг закрыл глаза и покачал головой.
‒ Я имею в виду, что обычно мужчина приглашает красивую девушку на ужин, потом провожает ее и лишь затем целует. Я же сначала съел батончик мюсли из твоей сумки, а затем попытался слизать его остатки с твоих гланд.
‒ Не думаю, что твоего опыта хватит, чтобы проделать такое, ‒ усмехнулась я.
‒ Ты надо мной издеваешься? ‒ Коул снова театрально прижал руку к груди.
‒ Нет. Дело в том, что мне удалили гланды в девять лет. Так что сейчас ты вряд ли смог бы их облизать.
Коул усмехнулся и закатил глаза.
‒ Да, ладно тебе. Задом-наперед или нет, но все получилось, как получилось. Тем более не забывай, что мы уже спали вместе.
Коул тяжело выдохнул.
‒ Полагаю, что традиционный порядок уже нарушен, верно?
‒ Так и есть.
‒ И что теперь? ‒ Он взял мои руки в свои и провел большим пальцем по моим костяшкам. ‒ Не думаю, что существуют правила знакомства для тех, кто вместе застрял в лифте. Ты бы согласилась пойти со мной на настоящее свидание, если нас когда-нибудь вытащат отсюда? Не сочти, что я вынуждаю тебя ответить «да», только потому, что мы, вероятно, умрем здесь и, отказавшись, ты разобьешь сердце последнему человеку, которого видишь в жизни.