Рано или поздно он найдет большой камень или крутой берег, с которого сможет сесть Реду на спину, а потом всякий раз станет искать места для стоянок с таким расчетом, чтобы там можно было снова усесться на лошадь. Как жаль, что отец всегда требовал коротко подстригать жеребцу гриву — окажись она сейчас длинной, это очень бы помогло.
Бетти Сью спала не шевелясь. Харди знал, что им надо было отправляться в путь на рассвете, но девочке требовался отдых. Он тихонько встал, сводил жеребца на водопой, ни на миг не упуская из виду их стоянку. Пока лошадь пила, Харди и сам утолил жажду у источника и наполнил флягу. Когда они вернулись, Бетти Сью уже проснулась, но вопросов не задавала — ни о маме, ни об отце, вообще ни о чем.
Харди вскрыл еще банку консервов, они поели и запили завтрак холодной водой. Когда они наконец тронулись в путь, солнце стояло уже высоко. Харди осмотрелся в поисках чего-нибудь, чтобы взобраться на лошадь, но не увидел ни упавшего дерева, ни ямы, в каких валяются бизоны, — словом, ничего подходящего.
Местность теперь была не такой плоской, как раньше; она уходила вдаль длинными, пологими волнами плавно очерченных холмов. Харди знал, что ему надо придерживаться низин, чтобы не попасться на глаза индейцам, но в то же время наверху была возможность высмотреть другой караван или еще что-нибудь, где бы ему могли помочь.
Мальчик не шел по следам других караванов. Убежденный, что индейцы наблюдают за этими путями, Харди стал придерживаться противоположных склонов; но всякий раз, выходя на вершину, он мог видеть колеи, оставленные фургонами, державшими путь на Запад. Несколько раз Харди находил по дороге дикий лук, но Бетти Сью отказывалась его есть.
День наливался жарой, а с коричневых холмов ветерок начал поднимать пыль. Бетти Сью похныкивала, и Харди боялся, что она расплачется всерьез, но девочка сдержалась. Сам он плелся, механически переставляя ноги в одном и том же темпе, и старался не думать о том, как далеко им идти и как мало они прошли
Харди старался припомнить все, чему его учил отец, и все, что рассказывал Билл Сквайрс о том, как должен поступать человек, в одиночку оказавшийся в глуши. Да и от других ему случалось слышать рассказы о путешествиях на Запад, об индейцах и охоте.
Однажды Харди заметил вдали стадо антилоп, но оно исчезло в трепещущем от жары воздухе. Вскоре — и не очень далеко — он увидел трех бизонов, остановившихся при виде большой гнедой лошади и двух детей.
Эти бизоны отстали от большого стада, прошедшего здесь несколько недель назад. В фургонах толковали о следах, оставленных этим стадом, за которым следовали волки, охотившиеся на слабых и отставших. «Таков закон природы, — творил Билл Сквайрс, — волки уничтожают слабых и больных, сохраняя сильную породу».
Вспомнив еще один совет Сквайрса, гласивший: «Всадник на Западе должен наблюдать за свой лошадью, потому что она увидит или почует опасность куда раньше человека», Харди начал внимательнее присматриваться к поведению Биг Реда. Но необозримая равнина была пуста, куда ни кинь взгляд.
Харди изучал местность, по которой они шли, наблюдал за движением животных и полетом птиц: они могли подсказать о чьей-либо близости или иной опасности.
Солнце уже приближалось к горизонту, а Харди все никак не мог найти подходящего места для ночевки. Он брел вперед, доведенный до отчаяния усталостью и навалившимся на него чувством ответственности. Когда на небе начали бледнеть последние краски, Биг Ред стал подергивать веревку, стараясь повернуть на юг. Зная, что жеребец может издалека почуять воду, Харди повернул, ведомый лошадью. А затем он увидел деревья.
Сначала они показались лишь длинной тенью на дне неглубокой лощины, но когда Харди подошел поближе, тень оказалась ивами и тополями, росшими по берегам извилистого ручья, в ширину едва достигавшего двенадцати футов, а в глубину — нескольких дюймов. Вода в нем была холодной и прозрачной, а вокруг достаточно травы для Реда.
Харди помог Бетти Сью слезть на землю и повел жеребца к воде. И тут, на берегу, его сердце чуть не остановилось. На песке, у самой воды, отпечатался след мокасина.
Не сходя с камня, Харди наполнил флягу, поспешно вернулся и спрятал лошадь на маленькой полянке, скрытой в гуще ивняка. Полянка была небольшой, но здесь хватало и травы, и места, чтобы жеребец мог покататься на спине.
Устроив постель для Бетти Сью, Харди вскрыл еще одну банку. Они были заняты едой, когда мальчик вдруг заметил в кустарнике что-то темное, формой и размерами напоминающее банан. Ликуя, он сорвал плод с ветки.
— Паа-паа! — воскликнул Харди. — Здесь есть паа-паа! note 3
— Я не люблю паа-паа, — тихонько проговорила Бетти Сью.
— Я тоже раньше не любил. А теперь они мне нравятся. Попробуй!
Зеленовато-желтый плод был около четырех дюймов длиной и полутора толщиной. Поискав в кустах, Харди набрал их с полдюжины. На вкус они оказались хороши, лучше, чем ему помнились. Бетти Сью быстро съела свой и взяла еще.
Как бы ни был Харди возбужден находкой паа-паа, он не мог забыть и о следе мокасина. Он не слишком хорошо разбирался в следах, но этот был свежим: края его нисколько не осыпались, да и следов насекомых на его поверхности не было видно. Определенно, этот след был оставлен сегодня; возможно, всего несколько часов назад.
Хотя мысль о следе не покидала Харди, ему очень хотелось развести костер. В пламени костра есть что-то успокаивающее. Так всегда говорил отец, и, наверное, это была правда, потому что после маминой смерти отец много времени проводил, просто глядя на огонь. Как раз тогда он и начал поговаривать о переезде на Запад.
Не то чтобы он был неудачником. Отец был усердным работником, и Харди слышал, как о нем говорили, что уж Коллинз-то нигде не пропадет. Не раз говорил это и мистер Энди: «Вы только посмотрите на этого Скотта Коллинза — вот человек, который оставит след на земле».
Огонь был бы сейчас большой поддержкой, особенно для Бетти Сью; но когда Харди взглянул на нее, девочка уже крепко спала на траве, сжимая в кулачке недоеденный паа-паа. Он укрыл ее курткой и прилег рядом, глядя на звезды.
Где сейчас отец? Сколько пройдет времени, когда отец узнает, что случилось с караваном?
Караван должен был прийти в форт Бриджер не раньше, чем через месяц. Да ведь они с Бетти Сью могут добраться туда, прежде чем отец поймет, что фургоны не появятся! У Харди внезапно вспыхнула надежда… Хорошо бы больше не причинять отцу беспокойств — смерть мамы была для него большим ударом.
Спотыкаясь и падая, Харди начал ходить за отцом в поле, когда ему было не больше двух. Но он не только спотыкался и падал — он еще смотрел и слушал. Став на год старше, он уже помогал сажать картошку, принося и подавая ее отцу, и сидел с ним под вязами, пока тот обедал. Обычно отец разговаривал с Харди о своей работе, но иногда и делился мечтами. Говорили они и о птицах, животных, насекомых. Отец научил Харди ставить силки, выслеживать дичь и быстро сооружать в лесу укрытия из подручных материалов.
Их было только двое, и Харди во всем помогал отцу. В его обязанности входило подбирать большие плоские щепки в то время, когда отец топором вытесывал из бревен брусья. Примерно через каждые восемь дюймов бревна приходилось надрубать по всем четырем сторонам, после чего отец от зарубки до зарубки откалывал топором большие щепки — и так до тех пор, пока бревно не превращалось в брус. Харди любил это занятие, а из щепок получались превосходные дрова.
Он всегда сопровождал отца и в лес — за травами, орехами или чтобы выбрать деревья для рубки. Харди даже помогал устанавливать на место готовые балки — когда их поднимали при помощи волов, веревок и смазанных жиром бревен.
Вечерами они сидели у огня, делая гвозди — железный прут надо было нагреть, заострить один конец ударами молотка, потом на нужном расстоянии от острия сделать надсечку и отломить. Если они не занимались изготовлением гвоздей, то плели тростниковые корзины для зерна или овощей. У отца они получались так хорошо, что частенько их удавалось обменять на еду или другие нужные вещи.
Note3
Паа-паа — небольшое североамериканское дерево со съедобными желтыми продолговатыми плодами.