— О непальских гуркхах я и знать не знала, — пробормотала Мира.
Тут же она поймала себя на том, что всё это время прислушивается к звукам на улице. Так, зная об утихшей на время зубной боли, всё равно ждёшь, что она вот-вот себя проявит.
К счастью, первая половина дня прошла спокойно, потом Мира встретилась с Алькой и думать забыла о мокрозявах. А сейчас на мосту опять: тот же мерзкий, настойчивый женский голос. Не хотят они кукрить, видите ли. А она-то здесь причём?!
— Ты меня слушаешь? — легонько пихнула её в бок Алька.
— Что? — растерянно спросила Мира. — Нет.
— Вот тебе, здрасьте! Я стараюсь, расписываю в красках, а она даже не слушает! О чём ты вообще думаешь?
Мира хотела было рассказать, но не стала. Аля конечно хорошая девчонка, но такая… стандартная, что ли. Узнав про мокрозяв, она испуганно округлит глаза и отправит Миру к психиатру.
— Поди, о работе думаешь? — предположила Алька.
Мира фыркнула:
— Чего о ней думать? Официантки нужны в каждую забегаловку. Ну, если не в каждую, то через одну.
Аля посмотрела на неё исподтишка и, помедлив, спросила:
— В ИТМО восстанавливаться будешь?
Мира поморщилась:
— Нет. Какой из меня инженер? А закончить только ради диплома — не для меня. Я хочу получить профессию, которая станет делом всей жизни. Поэтому, я уже всё решила: пойду с осени на курсы, буду усиленно заниматься, а через год поступлю.
— Куда?
Мира мечтательно улыбнулась:
— На журналистику.
Аля скептически скривилась, хотела что-то сказать, но Мира запальчиво перебила:
— Ты только представь, как это круто — я буду встречаться с интересными людьми, писать про их судьбы! Постоянно разъезды, встречи! А сидеть в офисе с девяти до шести — это же тоска смертельная! Я — свободный художник!
— Но ты потеряешь три года! — в глазах подруги стояло искреннее непонимание. Вот поэтому ей и не стоило рассказывать о мокрозявах!
— Что такое три года в сравнении с целой жизнью? — презрительно усмехнулась Мира.
— Ну, не знаю, — внезапно Алька порывисто сжала её руку: — Смотри, какой кадр!
Повернув голову, Мира увидела идущего по мосту мужчину лет тридцати пяти. На плече у него сидела большая жаба. Не, не так: очень большая жаба! Мира даже не знала, что в природе существуют такие громадины. В позе жабы было столько барской важности, словно это не мужчина вышел с ней на прогулку, а она на нём выехала. В незнакомце было что-то нездешнее. Да и одежда тесновата, будто мужчина из неё вырос или снял с кого-то в переулке.
— Прикольно, да? — шепнула Аля.
— Каких только чудиков в центре не увидишь, — подтвердила Мира, щурясь от солнца. Поравнявшись с девушками, незнакомец остановился и перевел взгляд с одной на вторую и обратно. Возникла неловкая пауза.
— Садитесь, — кокетливо улыбнулась Аля и похлопала по перилам.
— Девушке вашей тоже места хватит, — подхватила Мира. Алька хихикнула.
Жаба уставилась на Миру выпученными глазищами, будто говоря: «За базар-то ответишь».
— Премного благодарен, — произнёс незнакомец мягким тенорком. — Но вынужден отказаться.
— Скажите, лягуха настоящая? — перебила Аля.
— Не лягуха, а жаба, — неожиданно ответила за мужчину жаба. — Конкретнее: bufo marinus. И, между прочим, понастоящее некоторых буду.
У неё был тот самый голос, что преследовал Миру с утра. От ужаса у неё перехватило дыхание. Вцепившись в перила, она смотрела на жабу. Как не дико это прозвучит, Мире показалось, что земноводная подавила удовлетворённую улыбку.
Алька ничего не замечала. Наверняка, думала, что мужчина чревовещатель.
— Класс! — воскликнула она. — Как вы это делаете?
Оставив вопрос без ответа, мужчина посмотрел на Миру в упор и сказал:
— Мокрозявы не хотят кукрить.
Она поняла, что надо бежать. Быстрее и как можно дальше. Но не могла заставить себя не то, что сдвинуться с места — даже пошевелиться. Всё тело налилось тяжестью. Алька что-то говорила, но Мира неожиданно перестала её понимать. Зато слова мужчины разобрала отчётливо:
— Это она, — сказал он, обращаясь к жабе.
Она кивнула, глядя на Миру так равнодушно, как только способна смотреть жаба.
— Чего мы ждём? — спросил он.
Вместо ответа жаба сорвалась с плеча и прыгнула на девушку. Время замедлилось: Мира отчётливо видела, как на неё летит жабья туша с вытянутыми лапами, и даже успела подумать: «Смогу увернуться!»