— Нужно немедленно вернуть её Гаю, — сказала подруга.
Ох, как раз сделать это сложнее всего.
— Гая долго не будет, — сказала Найра.
— Как это? — удивилась Сьюзи.
— Он уплыл к лесным.
— Уплыл, потеряв мокрозяву? Он что, окончательно мозги прокурил?
Найра пожала плечами:
— Ну, ты, же знаешь этих лодочников.
— Тогда… Тогда… — Сьюзи задумчиво теребила края платка.
— Надо позвать хранителей и отдать её, — неуверенно предложила Найра.
— Позвать и отдать мы всегда успеем, — строго возразила подруга. — Надо продать её.
— Продать? — испуганно прошептала Найра. — Кому?
— Надо подумать. Сама знаешь, мокрозявы нужны всем. Главное — не продешевить.
— Мне кажется, лучше её просто отдать. Представь, нас поймают хранители. Сразу в реку. Или вон на площади помост устанавливают.
— Ты что такая трусиха? — воскликнула Сьюзи. — Если грамотно всё сделать, никто нас не поймает.
— Но меня с ней видели стражники!
— Хм… Кто именно?
— Фрей с Ноем. Я как раз была в дозорной, когда эта приплыла.
Сьюзи поправила волосы. В полумраке её кожа казалась бархатной, глаза блестели.
— Ладно, этих я беру на себя. А ты давай, придумывай, кому мы продадим мокрозяву.
И тут Найру осенило. Даже дыхание перехватило, как в тот раз, когда островной душил.
— Я продам её в лечебницу, где лежит Фрида, — выдавила он.
— Хорошо придумала! Иди туда сегодня же!
Сьюзи радостно обняла её, и Найру обдало жаром тела подруги. Самой же ей было холодно. И мерзко.
— До ночи не успею, а там сама знаешь, река, мост. Я днём-то через него ходить боюсь, а в темноте точно свалюсь.
— Тогда завтра с утра.
— Ладно.
Подруга вдруг стала ей ужасно неприятна. И сама себе Найра тоже. Хотелось придумать, что этого разговора не было. И мокрозявы тоже в комнате нет. Всё идёт, как раньше.
— Значит, пойдёшь к лекарям и предложишь мокрозяву, — давала наставления Сьюзи. — Только не продешеви. Сразу не говори, где она. Пусть половину отдадут, только потом веди их.
— Да, да, — машинально кивала Найра.
— Эй, ты как будто уже передумала, — заметила Сьюзи.
— Нет, нет.
— Подумай о сестре. Ты же задолжала лекарям. А если отдашь им мокрозяву, тебе, может, вообще больше не придётся платить за лечение.
Найра тяжело вздохнула: это правда. После нападения островного, она долго не могла работать и просрочила очередной платёж. Лекари сказали, на первый раз подождут. Но уже приближался срок следующего платежа, а ей так и не удалось собрать нужную сумму. Найра уже подумывала, что бы продать из вещей. А тут шанс сам в руки приплыл. Но всё равно было мерзко, гадко. Хотелось снять с себя платье, нижнюю сорочку, даже кожу — лишь бы стало легче.
Помахав ручкой, Сьюзи спорхнула по лестнице. Красивая, яркая даже без подкрашивания.
Поводив её взглядом, Найра поплелась по коридору обратно к комнате. Открыв дверь, она увидела, что мокрозява спит прямо за столом, уронив голову на руки. Найра на цыпочках прошла через комнату, расшнуровала на груди корсаж, сняла платье и аккуратно положила на край кровати. Затем также на цыпочках подошла к тазу, налила в него воды. Намочив полотенце, стала обтирать себя, водя руку кругами — от плеч к грудям, потом по животу, бёдрам. От холодной воды пробирала дрожь, но привычные движения успокаивали. Казалось, ничего не изменилось и не изменится. Она — Весёлая Найра, любимица мужчин и всем лучшая подружка.
Глава 5. Хадар
Ожидая приглашения, Хадар остановился на смотровой площадке Башни. Весь город просматривался отсюда, как на ладони: бурые крыши домов, пересохшие ручьи улиц, люди-песчинки. Говорят, когда-то азарцы были свободным, сильным народом. Сейчас Хадар видел лишь напуганных, придавленных нуждой людишек, готовых унижаться за каплю откукренной воды. Мусор, а не люди.
А над ними, словно ядерный гриб, возвышался купол. Хадар ненавидел Азар и его жителей всей душой: за Башню, за пережитые там унижения, за смерть Кадзуки. Он мечтал уничтожить этот мир, бросить в реку и смотреть, как он корчится в муках, как слой за слоем облазит кожа и вытекают глаза. Хадар держал её за руку, когда она умирала, чувствовал, как пульсирует артерия на тонком запястье. Слабо, очень слабо. Кадзуки и сама была такой — застенчивой и робкой. Они познакомились в своём, родном мире: Кадзуки сидела на скамейке под роняющей цвет сакурой и читала книгу, прикрыв глаза рукой от яркого солнца. Ветка касалась щеки девушки, лёгкие розовые лепестки падали на страницы. Хадар подошёл к скамейке и сломал ветку. Увлечённая книгой, девушка вздрогнула от хруста и вскинула на него испуганные глаза.