— У тебя губа не дура. И чё дикобраз, побежал искать его?
— Нет, конечно. Мне вообще кажется, что никакого Вишневского на самом деле нет. Это сказка…
Противница жестом остановила её и сказала с такой уверенностью, будто речь шла о близком родственнике:
— Есть. Только он уже не живёт на Азаре.
Мира посмотрела на неё с подозрением, спросила:
— А где он живёт?
— Дома! — фыркнула Алекса. — Хадар сам его провожал. И моя ведьма подтвердила.
Они замолчали. Мира уже совсем запуталась: если можно вернуться, почему Гай говорит, что нельзя? Может, он просто не в теме? Наверняка, это закрытая информация, в которую не посвящают простых лодочников. Она протянула руку к бутылке, но не поймала.
— Там осталось что-нибудь? — спросила она у Алексы.
— Не вижу, — прыснула Алекса. — Я такая пьяная, просто жуть! Не знаю, как к себе вернусь.
— А ты оставайся у меня, — она представила картину, как утром приходит Гай, а они валяются вповалку, и рассмеялась.
— Чё ржёшь?
— Представила, как наши наставники узнают, что мы зафрендились. Их удар хватит.
— Моя и так знает, — Алекса икнула, и закатилась от смеха.
Вот так-то… Всё-таки её подослали…
Мира ждала, пока соперница просмеётся. Очень хотелось протрезветь, но не получалось: комната "плавала", а стоило закрыть глаза, как перед глазами начинала кружиться темнота. И ещё сильно клонило в сон. Хотелось забить на всё и забыться. Она тряхнула головой, пытаясь согнать хмель, спросила:
— Значит, тебя Даяна ко мне отправила?
— Ага, — беззаботно подтвердила Алекса. — Ещё пить запретила. Сказала, надо быть с холодной головой.
Она зашлась от нового взрыва смеха. Мира тоже рассмеялась для компании.
— А про свидание тоже она тебе приказала рассказать? — спросила она.
Алекса уставилась на неё непонимающим взглядом.
— Ну, что у них с Гаем наладилось, — пояснила Мира.
Алекса мотнула головой:
— Рили наладилось. Чё я врать, что ли буду?
— Понятно.
Они замолчали. Мира закрыла глаза, и её будто закрутило на невидимой карусели — с каждым витком всё быстрее и быстрее, затягивая в центр. Та-а-ак, пора что-то делать. Это совсем никуда не годится, можно контроль над всем потерять. Она тяжело встала — комната накренилась под опасным углом — заставила себя выпрямиться и, придерживаясь за стену, направилась к лохани с водой.
— Э, ты куда? — пьяно возмутилась Алекса.
Мира махнула на неё рукой. Подойдя к лохани и вцепившись в её бока, задержала дыхание и окунула голову в холодную воду. Постояла так немного, чувствуя, как проясняются мысли, затем подняла. С волос на пол закапала вода — точно чьи-то маленькие ножки зашлёпали.
— Ты чё там делаешь? — невнятно спросила за спиной Алекса.
Повернув голову, Мира увидела, что соперница лежит на кровати, закрыв глаза. Её длинные худые руки свешивались на пол. Вытерев лицо ладонью, Мира подошла к девушке, села рядом на пол. Голова по-прежнему кружилась, но хотя бы ушла дикая сонливость.
— Я тут, — сказала она.
— Хорошо-о-о, — протянула Алекса. — Знаешь, чё я тебе сказать хотела?
— Что?
— Давай их обманем!
— Кого их? — Мира посмотрела на соперницу. В слабом свете лампы её лицо казалось заострившимся, обведённые тёмными кругами глаза запали.
— Наставников, хранителей, всех, — голос Алексы становился всё тише, а слова невнятнее. Казалось, вот-вот, и она уснёт.
— Как обманем? — спросила Мира.
— Зафрендимся.
— Мы ведь уже и так.
— А… Точно… — Алекса подняла руку, будто для рукопожатия, и тут же безвольно свесила её с кровати.
Мира ждала продолжения, но девушка, кажется, уснула. Её лицо приняло безмятежное выражение, рот приоткрылся, на белой шее чуть заметно пульсировала жилка. Глядя на неё, Мира вспомнила слова Гая: «Мне пришлось его убить. Надеюсь, тебе не понадобится поступать также. Гораздо лучше, когда с противником завершают его собственные кошмары».
Её охватила дрожь: неужели им с Алексой тоже придётся… Нет, нужно что-то придумать, постараться избежать этого. Что, если они просто откажутся убивать друг друга? Устроят игру по собственным правилам? Нужно будет поговорить об этом с Алексой, только на трезвую.
Неожиданно противница вздрогнула всем телом и, не открывая глаз, пробормотала:
— А знаешь, чего я боюсь больше всего? — спросила она.
— Знаю, — тихо ответила Мира. — Ослепнуть.
— Нет, ещё больше.
— Чего?
— Вдруг они врут нам, и отсюда нельзя вернуться домой. Чтобы не сделали — всё одно нельзя.
По её бледным щекам потекли слёзы.