Чувствуя, как зачесались от подкативших слёз глаза, Мира зажмурилась. Снова закружилась голова — так сильно, что перехватило дыхание. Её затягивало в водоворот, всё быстрее и быстрее.
…
Неподалёку раздавался голос Гая:
— Ещё раз спрашиваю, кто к ней приходил?
— Говорю же, не знаю! — жалобно воскликнул юношеский голос. — Я закрыл дверь на ключ и ушёл. Что было дальше, не знаю! Вы не приказывали, чтобы я караулил её всю ночь.
— Не приказывал, — проворчал Гай. — Ладно, иди отсюда. Или нет, подожди. Принеси-ка настойку поставина. Будем приводить её в чувство.
— А где? — начал юноша, но, тут же, осёкся и коротко сказал: — Сейчас.
Шорох, стук двери, быстрый удаляющиеся шаги.
— Вставай, — рявкнул Гай прямо над ухом у Миры.
Она испугано вскинулась, не удержалась на краю кровати и рухнула на пол, ударив локоть. Потирая ушибленное место, огляделась. Алексы не было, бутыли тоже. Гай стоял, облокотившись на стол и смотрел на неё… Ой, как нехорошо смотрел!
— Где взяла бухло? — спросил он.
Мира решила сделать вид, что не услышала. А потом, может, Гай передумает спрашивать… Надо попить водички. Господи, как же болит голова! Она встала, мысленно прочертила линию до корыта с водой и пошла, стараясь никуда не сворачивать. Но почему-то упёрлась лбом в закрытую дверь.
«Нужно сконцентрироваться», — сказала она себе и сползла по двери на пол.
— Где взяла бухло, я тебя спрашиваю? — рявкнул Гай над ухом.
Вздрогнув, Мира подняла голову. Он стоял, глядя на неё сверху вниз. Как он так бесшумно…?
— К-какое бухло? — сбивчиво спросила она.
Его взгляд размазывал по полу.
— А это… — пролепетала она. — Вчера с Алексой посидели немного.
— С Алексой? Посидели? — переспросил он, глядя так, что Мира отодвинулась. — Ты что, совсем дура?
Она отодвинулась ещё немного. Двигаться дальше можно было только сквозь стену. Мире было бесконечно стыдно за то, что перебрала ночью и не успела протрезветь, и за то, что сидит сейчас на полу, как алкашка у метро.
— От кого-кого, но от тебя не ожидал, — презрительно бросил Гай.
Мира молчала, прикусив губу.
— Ну, и что ты ей рассказала? — спросил Гай. В голосе звучала плохо сдерживаемая ярость.
— Н-ничего…
— Не ври.
— Правда, ничего! Что я совсем ненормальная? И вы это… зря ругаетесь. Встреча нужна была, чтобы узнать планы врагов…
— И как? Много узнала? — насмешливо спросил он.
Мира напрягла память. Что собиралась выведать информацию-бомбу она помнила, а вот, получилось ли это — нет. Более того, она не помнила, о чём сама рассказывала Алексе.
Удушливой волной накатили стыд и страх. «Ну же, вспоминай!» — приказала себе Мира.
Ха! Если бы это было так просто! В памяти появилась Марианская впадина, почти Бездна Челленджера. Последним воспоминанием были слова Алексы о том, что Гай и Даяна — муж с женой, и что у них свидание. Но не говорить же сейчас об этом!
Зачерпнув ладонью воды из корыта, Мира сделала несколько глотков, умыла лицо.
В комнату робко заглянул страж, передал Гаю какой-то пузырёк и тут же вновь исчез за дверью.
Наставник протянул Мире пузырёк, голосом, не допускающим возражений, приказал:
— Пей.
— Что это? — спросила она.
— Антипохмелин.
У, здесь и такое есть. Мира даже возражать не стала. Молча взяла, запрокинув голову, выпила и закашлялась от горечи. Ну и дрянь!
— Одевайся, — приказал Гай.
Она недоумённо взглянула на него, подумав, что ослышалась. Наставник смотрел на неё сверху вниз.
— Нас вызывают на собрание. Вон твоё платье. Не от «Валентино», но сойдёт. По длине должно быть как раз.
Мира в изумлении уставилась на стол, где действительно лежало что-то длинное, цвета хаки. Не веря глазам, она поднялась на ноги, подошла к столу. Это было настоящее платье вроде того, которое она видела на горожанках, пока шла вместе с Найрой к Весёлому дому. Широкие рукава, круглый ворот, украшенный орнаментом из мелких цветов, по бокам тесёмки, чтобы, затягивая, подгонять под любую фигуру. Дрожащей от похмелья и волнения рукой Мира осторожно погладила шершавую, грубоватую ткань. Платье не соскочило со стола и не сбежало, а продолжало лежать перед Мирой. Бери и надевай. Но…
— Что за собрание? — спросила Мира, обернувшись к Гаю.
Он поморщился:
— Сам только что узнал.
— Вы думаете, это как-то связано с… — она не договорила «с моей попойкой».
Гай бросил на неё красноречивый взгляд, сухо произнёс:
— Я думаю, что нам нельзя опаздывать. Одевайся, я жду тебя в коридоре. Прошу только об одном: поменьше говори. Будут о чём-нибудь спрашивать, отвечай коротко и так, чтобы сложно было понять твою позицию по Элсаро-Сухирийскому вопросу.