Алек окликнул ее, и она немедленно обернулась. У нее была нежнейшая кожа, широко расставленные глаза и самый изысканный овал лица на всем телевидении.
— О, Алек, — ее лицо озарила улыбка. — Посмотри на моего Ноя.
Она протянула ему фотографию. С нее улыбался ребенок азиатской наружности — круглолицый парнишка с узкими раскосыми глазками и копной легких, прямых и черных, волос.
Дженни взглянула на левую руку Хлои. На этой прекрасной руке красовался широченный золотой браслет и перстень с огромным бриллиантом. Дженни смутно припоминала, что в журнале для телезрителей когда-то писали о том, что актриса вторично вышла замуж и они с новым мужем взяли на воспитание младенца.
— Правда, он чудесный? — щебетала Хлоя. — Этой фотографии уже две недели. Сейчас он еще очаровательнее.
Хлоя придвинулась к Алеку, чтобы вместе с ним полюбоваться снимком. Теперь она стояла так близко, что их руки соприкасались, и тончайший шифоновый лоскут лег на темную ткань его рукава. Дженни никогда не стояла так близко к мужчине.
— Прелесть! А спит уже лучше? — было ясно, что Алек в курсе всего, что касается этого ребенка.
— Нет, — засмеялась Хлоя. — Все говорят, что рано или поздно мне придется перестать обращать внимание на его плач, но я не уверена, что смогу.
Ее голова склонилась над фотографией — она была действительно чудо как хороша. Все в ней — очертания подбородка, нежнейший завиток ушной раковины — было совершенно. Дженни считала, что не способна завидовать чужой красоте и может спокойно смотреть на красоток, не ощущая себя гадким утенком. Но Хлоя Спенсер была неповторима и сразила ее.
… Алек был ее мужем. Эта утонченная, обворожительная дама была его женой, спала с ним в одной постели… Не удивительно, что он больше ни на ком не женился.
Кто-то легко прикоснулся к ее руке. Алек…
— Дженни, ты должна извинить эту женщину — как только она стала матерью, что-то стряслось с ее манерами.
— О, простите! — Хлоя протянула Дженни тонкую руку с изысканным маникюром. — Думаю, вы меня понимаете. У вас есть дети…
— Нет.
— Хлоя как раз говорила мне, в каком восторге она от нашего сериала, — быстро вмешался Алек.
Хлоя мгновенно переменилась. Мать исчезла. Ее место заняла актриса, готовая очаровывать и пленять.
— О, да-да, — защебетала она. — Сценарий потрясающий. Я вам завидую. А наши новые сценаристы не…
— Хлоя! — голос Алека звучал предостерегающе.
— Но это сущая правда! — запротестовала Хлоя. — Не поверите, как ужасно…
— Хлоя, — снова перебил ее Алек, — здесь не место для таких разговоров.
И он был прав. Даже если у новых сценаристов в «Страстях» воображение канарейки, во что легко поверить, все равно церемония подобного ранга не место для жалоб. И это касается даже такой звезды, как Хлоя.
— Ну, ладно, — вздохнула та. — Ты же знаешь, что я не умею, сдерживать свои чувства.
Алек улыбнулся — кому-кому, а ему это прекрасно известно. Может быть, отчасти потому он здесь — чтобы присматривать за нею. Женщины вроде Хлои Спенсер всегда чувствуют себя под защитой мужчины как рыбы в воде.
Очень многие ждали своей очереди, чтобы пообщаться с Хлоей. Алек с Дженни отошли в сторонку. Толпа уже устремилась в зал церемоний. Они направились следом. В узком проходе движение замедлилось, им пришлось остановиться. Очень близко друг к другу. Но на платье Дженни не было шифоновых лоскутков, которые могли бы лечь на рукав Алека…
— Я поняла, что Хлоя и ее новый муж усыновили младенца?
Алек кивнул.
— Да, и надеюсь, это ей на пользу.
— А вы с ней хотели детей? — Дженни подозревала, что она лезет не в свое дело, но было очень любопытно.
— Я хотел.
Интересное местоимение. «Я», а не «мы».
— Тогда почему у нее есть ребенок, а у тебя нет?
— Потому что из нас двоих второй раз замужем она.
Дженни понимала, что это всего лишь отговорка.
— А кто ее новый муж?
— Мужчина в летах, думаю, ему уже под шестьдесят. Вполне подходящая пара.
— Итак, твоя бывшая жена стала достойной добычей другого?
Он скорчил мину.
— Пожалуй.
В толпе их прижало совсем близко друг к другу.
— Ты все еще хочешь иметь детей?
— Это не основная цель моей жизни. «Да, хочу». Дженни услышала то, что не было произнесено вслух. Она ждала, что он разовьет тему, но Алек молчал. Стало ясно, что больше он не скажет ничего.
Толпа медленно, дюйм за дюймом несла Дженни к дверям. Кто-то толкнул ее. Не привыкшая с высоким каблукам, Дженни потеряла равновесие. На мгновение ее волосы коснулись груди Алека. Он помог ей устоять, придержав за плечи. Она ощутила прикосновение теплых крепких ладоней. Теперь Дженни оказалась прижатой спиной к его груди, и он защищал ее от толпы.
Алек был крупнее Брайана. Выше, шире в плечах. Она не могла не заметить этого. И его непринужденная галантность… Брайан никогда так не вел себя. Конечно, у него не было опыта, он просто не знал, как взрослому мужчине следует обращаться со взрослой женщиной. Понятно, что у Алека такой опыт был.
…Он на руках внес ее в больницу. Дженни плохо помнила, как это произошло. Ей стало нехорошо, она почти теряла сознание — и вдруг ее подхватили, обнимая за плечи… Дальше — затмение. Другой рукой он должен был подхватить ее под коленки. Это полностью выпало из памяти. А что же делала в тот момент она сама? Обнимала его за шею? Слышала, как бьется его сердце?
Их уже внесло в зал. Алек отпустил ее, убрав ладони с плеч. Дженни вдруг почувствовала себя беззащитной и словно озябшей. Она повернула голову и взглянула на него.
Ее удивило, насколько он хорош в вечернем костюме. Обычно он выглядел свежим, сильным, словно созданным для дальних странствий и путешествий. Такие мужчины неловко чувствуют себя в парадной одежде. Но только не Алек. Его смокинг ловко облегал широкие плечи.
…Конечно, у герцога Лидгейта роскошные костюмы, и Алеку они очень шли.
— Почему ты так на меня смотришь? — его голос оборвал размышления Дженни. — О чем думаешь?
— О Лидгейте.
— А, об этом парне? — Алек поморщился. — Давай сегодня не будем о нем, ладно?
Но она, не обращая внимания на его слова, продолжала:
— Мне вдруг показалось… Мы так мало знаем о его личной жизни.
Дженни победила. Она не помнила себя, и даже не поняла, как оказалась на сцене. Кажется, Брайан просто столкнул ее со стула. Уже стоя на сцене, она заметила, что режиссер знаками умоляет ее быть краткой в ответном слове. Дженни просто подошла к микрофону и сказала: «Спасибо».
Она взяла грациозную статуэтку и прошла к своему месту. «Эмми» почему-то решили изобразить в виде ангела, играющего в баскетбол. Все — Брайан, Джордж и остальные — изогнулись на своих местах, глядя в проход. Всем хотелось поглядеть на «Эмми», потрогать, подержать… Обычно у получасовых сериалов практически нет шанса на успех. Но «Спальня моей госпожи» — маленький гадкий утеночек — обратился в прекрасного лебедя. Все чувствовали себя отмщенными. Это был триумф. Брайан крепко обнимал Дженни, прижимая ее к груди.
Когда телевидение закончило съемку, Джордж, исполнительный продюсер «Спальни моей госпожи», пригласил всех в бар. Праздник продолжался. Брайан был само внимание и предупредительность. Он все время держал Дженни за руку, даже когда Алек подошел поздравить ее и поцеловать в щеку.
Теперь, когда она стала победительницей, он вспомнил, что о ней нужно заботиться.
Он поглаживал ее по спине. Но ведь врач сказал, что ей на некоторое время противопоказан секс. По идее, Брайан вполне мог без этого обойтись. Между ними ничего не было с тех самых пор, как она предположила, что забеременела.