— Сколько же ему лет? — спросила Кэндис, когда Холли вышла к ней на дорожку между грядками.
— Лет шестьсот, — с излишней резкостью бросила Холли и тут же раскаялась: Кэндис не заслуживает такого отношения, она же не виновата, что Роберт полюбил ее. — Построен в четырнадцатом веке, — добавила она уже мягче.
Кэндис искоса взглянула на нее и неуверенно сказала:
— Послушайте, я вам, наверно, помешала. Если я не вовремя…
Холли стало стыдно. Надо немедленно взять себя в руки и не нарушать правила гостеприимства. Кроме того, нельзя допустить, чтобы Кэндис догадалась, что она сейчас чувствует.
— Нет-нет, нисколько. — Холли покачала головой. — Я как раз собиралась сделать перерыв и выпить чашку кофе.
Она жестом пригласила Кэндис в дом и пошла чуть-чуть впереди, чтобы не запачкать ее своей грязной одеждой. Открыв дверь кухни перед гостьей, она задержалась на крыльце — снять резиновые сапоги, на которые налипли комья влажной земли.
Кэндис прошла внутрь, и вскоре послышался ее возглас:
— Вот это да! У вас потрясающая кухня! Немного напоминает дом моих родителей в штате Нью-Йорк. Там так же уютно и хорошо, как здесь. Когда мне надоедает городская жизнь, я все бросаю и уезжаю к ним на несколько дней.
Холли вымыла руки и занялась приготовлением кофе: открыла запечатанную банку, высыпала в кофемолку горсть зерен и нажала на кнопку. Из-за шума говорить было невозможно. Холли обрадовалась временной передышке, хотя и понимала, что надолго оттянуть неприятный разговор не удастся.
Интересно, зачем она приехала? Что ее сюда привело? Холли разволновалась, ее охватил безотчетный страх. Хотя чего ей бояться? Судя по безмятежному выражению лица Кэндис, вряд ли незваная гостья собирается устроить ей сцену ревности, на что имеет, между прочим, полное право, виновато думала Холли.
Минут через десять она дрожащими руками разлила кофе по чашкам.
Если Кэндис и заметила ее состояние, то виду не подала. Держа чашку длинными тонкими пальцами с наманикюренными ногтями, она воскликнула:
— Ой, как хорошо пахнет! — И сделала глоток, потом другой. Затем, зажмурившись от удовольствия, поставила чашку на стол. — Наверно, вы догадываетесь, о чем я хочу с вами поговорить, — вполголоса произнесла она совсем другим тоном.
Сердце у Холли на секунду замерло, а потом застучало как сумасшедшее. Она неловко опустилась на стул, чувствуя, что покраснела до корней волос.
— Я давно знаю Роберта, — невозмутимо продолжала Кэндис. — Пожалуй, можно сказать, что я стала его первым настоящим другом в Нью-Йорке. Тогда я сама только что приехала из провинции — глупая молоденькая девчонка, неопытная и неотесанная. Роберт произвел на меня неотразимое впечатление, показался мне существом высшего порядка, таких, как он, я еще не встречала. Естественно, я тут же влюбилась в него по уши.
У Холли потемнело в глазах. Господи, лихорадочно взмолилась она, пронеси мимо меня горькую чашу, останови эту женщину, я не хочу слушать ее исповедь, ведь я знаю, что последует за ее признанием… Увы, ее молитва осталась без ответа, а сама Холли была абсолютно бессильна помешать Кэндис прекратить эту пытку.
— Я… я не уверена, что история вашего знакомства имеет какое-то отношение ко мне, — пробормотала она охрипшим голосом в полном отчаянии. В горле у нее пересохло, слова едва выговаривались.
Неужели она выдала себя? Догадалась ли Кэндис о том, что с ней происходит?
Повисло неловкое молчание. Холли, собравшись с духом, взглянула на гостью и обнаружила, что та смотрит на нее серьезно и сочувственно.
— Однажды Роберт пригласил меня на вечеринку. Вернее, это я его туда потащила, — поправилась Кэндис. Казалось, она и внимания не обратила на реплику Холли. — Вечеринку устраивал мой приятель, художник, в своей берлоге. Обстановка была самая что ни на есть богемная: еды мало, зато спиртного — море разливанное. В первый и единственный раз за все время нашего знакомства Роберт напился в стельку. Таким пьяным я его никогда не видела. Его так развезло, что мне пришлось отвезти его к себе на квартиру. — Она помолчала. Холли напряглась, всем существом безмолвно протестуя против того, что предстояло услышать дальше. Ей хотелось заткнуть уши и прокричать: хватит, не хочу ничего знать! Может, я и виновата, но этой пытки мне не выдержать! Каждое слово Кэндис жгло ее будто раскаленным железом. Сейчас она скажет, что они провели ту ночь вместе, поведает все подробности их романа. — Мы начали разговаривать. — Кэндис невесело усмехнулась. — Очень скоро я поняла, что мне не на что надеяться. Роберт вспомнил о девушке, которую оставил в Англии… Он все еще любил ее, это было совершенно ясно. Заговорив о ней, он, похоже, не мог остановиться. Я узнала все: какая она красивая и умная, как плохо он обошелся с ней, в чем горько раскаивается. Ему даже не нужно было говорить мне, что он не забудет ее до конца своих дней, всегда будет любить только ее одну.