Все это заставило меня серьезно задуматься о своем будущем. Было совершенно очевидно, что мужу я не нужна. Минди находилась в надежных руках, окруженная заботой и лаской. Взвесив все, я решила, что пора позаботиться о себе.
Отцу стало значительно лучше, и я почувствовала, что пришло время осуществить свою мечту, которую в свое время так старательно вытравлял из меня Рэнд. Что у меня это получится, я уже знала. Недаром в институте все преподаватели наперебой прочили мне блестящее будущее.
Я поступила на работу в местную компьютерную фирму и скоро стала одним из ее руководителей. Но мне хотелось быть консультантом по проблемам информатики и компьютеризации. В Джорджии потребность в услугах такого рода очень ограничена, поэтому встал вопрос о возвращении в Оклахому, где существуют широчайшие возможности для частной практики.
Но была одна проблема, причем достаточно серьезная: последнее время сотрудники оклахомского филиала фирмы отца неоднократно сообщали ему, что негодяй, взорвавший бомбу, появился в Оклахома-Сити и начал терроризировать уже их, и отцу появляться там ни в коем случае нельзя. Существовала ли угроза и для меня? Я долго колебалась, но наконец решилась и, не без сожаления покинув свою фирму, поехала в Оклахома-Сити. Признаюсь честно: при мысли о грозящей опасности у меня порой тряслись поджилки.
— Почему же вы не сообщили об этом Рэнду? — нахмурив брови, спросила Дороти. — Как бы там ни было, но в трудную минуту он должен был вас поддержать!
Тори некоторое время молчала и нервно мяла в руках салфетку: Дороти была матерью Рэнда, и ответ на ее вопрос требовал особого такта.
— Видите ли, Дороти, — мягко начала она, — к тому времени наш брак уже фактически распался. Я не хотела вовлекать Рэнда в эту историю, равно как не желала и его сочувствия. В конце концов, у меня были родители. Кроме того, я получала от вас известия о Минди. Большей поддержки мне тогда и не требовалось.
Дороти была не совсем согласна с Тори, но спорить не стала, отлично понимая, как больно невестке говорить на подобные темы.
— Не будем ворошить прошлое, Тори, — сказала она. — Видит Бог, я искренне рада видеть вас здесь. Вы очень нужны не только Минди, но и Рэнду! Он, возможно, не отдает себе в этом отчета, но меня не обманешь! Поймите еще, что бабушки не вечны. Вам и Рэнду надо прекратить эту склоку и заняться воспитанием дочери. Не забывайте, что она очень быстро растет и сейчас особенно нуждается в родительской любви и заботе.
Задумчиво посмотрев в окно, Тори неуверенно ответила:
— Я пытаюсь убедить Рэнда. Он может ненавидеть меня, но должен понять, что Минди нужна мать. Мне не нравится, когда родители перебрасываются ребенком, как теннисным мячиком. В этом есть что-то жестокое и нездоровое. Правда, с Минди ситуация обратная. Мы оба любим ее и пытаемся отнять друг у друга. Возможно, когда-нибудь это хотя бы отчасти оправдает нас в глазах дочери.
— Вы говорите о будущем, Тори, не задумываясь о том, что оно уже на пороге. Не успеете оглянуться, как Минди пойдет в подготовительный класс школы, и ее тепличному воспитанию наступит конец. Другие дети непременно будут интересоваться родителями своей подружки. Вы меня поняли?
— Вполне, Дороти. Но Минди благодаря вашему воспитанию не кажется беззащитной. — Тори поднялась и тепло улыбнулась свекрови. — Еще раз спасибо за все! А теперь мне надо идти работать, иначе босс прикажет вымазать лентяйку дегтем, извалять в перьях и выбросить отсюда вон.
Но Дороти остановила ее, взяв за руку.
— Хочу признаться: когда Рэнд привел вас в дом и представил как свою жену, я была в бешенстве. И. как помните, даже не срывала этого. После рождения Минди я демонстративно взяла на себя все заботы о ней, чтобы доказать вашу беспомощность. — Она глубоко вздохнула. — Много чего было. Сейчас я сожалею об этом и хочу, чтобы вы это знали.
Тори смущенно улыбнулась и, обняв Дороти, сказала:
— Если бы я не совершила в жизни ни одной ошибки, то, возможно, и осудила бы вас. Но поскольку грешна и даже очень…
Дороти не дала ей договорить. Весело рассмеявшись, она шутливо подтолкнула Тори к двери.
— Идите! А то он и впрямь рассердится. Босса нельзя раздражать!
Всю дорогу до кабинета Тори проделала с радостной улыбкой на лице. На сердце было легко, как не бывало уже долгие годы. Несмотря на враждебность Рэнда, она чувствовала себя на ранчо как дома. Она поняла, что может быть счастливой, даже не будучи полноправным членом семейства Маккейн. Особо не рассчитывая на восстановление брачных уз, она попытается стать нужной Рэнду, взяв на себя ведение части домашнего хозяйства, если он, конечно, позволит. Сумеет сдержать свой темперамент, который очень мешал в их супружеской жизни: с тех пор она многому научилась и способна сама преподать пару уроков мужу. И преподаст!
5
Улыбка угасла на лице Тори, как только она вошла в кабинет. Сидя за рабочим столом, Рэнд с мрачным видом просматривал бумаги. В креслах по углам разместились Майк и Керт Хэйден.
Хэйден, как и Майк, преданно служил семейству Маккейн и пользовался полным доверием Рэнда. О прошлом Керта Хэйдена Тори знала мало. Сейчас ему было тридцать три года. Высокий, сильного телосложения и внешне вполне привлекательный, он тем не менее не вызывал у Тори симпатии. Возможно, из-за скрытой недоброжелательности. Маккейны и работники ранчо относились к этому спокойно, очевидно считая, что странности есть у каждого.
Но именно из-за Хэйдена у Тори начались первые разногласия с мужем. Рэнд требовал, чтобы жена активнее участвовала в хозяйственной жизни ранчо. Но у Тори пропадало всякое желание постигать искусство фермерства, как только она видела длинную фигуру Керта. Хэйден платил молодой хозяйке той же монетой, демонстративно выражая недовольство всем, что та делала на ранчо, и за спиной явно настраивая против нее Рэнда. А тот ничего не мог понять и злился…
Увидев входящую в кабинет Тори, все трое встали.
— С добрым утром! — сказала она и приветливо улыбнулась.
На ней была белая шелковая блузка и желтые, сшитые на заказ брюки. Наряд очень ей шел. Она держалась прямо, с высоко поднятой головой, глаза ее горели вызовом. По опыту Тори знала, что внушить к себе уважение мужчин-бизнесменов можно крепким рукопожатием и жестким взглядом. Она решительно подошла к Хэйдену и протянула ему руку, не уверенная, что он ответит на рукопожатие. Но Хэйден, посмотрев ей в глаза, медленно вынул руку из кармана.
— Тори? — удивленно спросил он.
— Керт? — в тон ему ответила она.
Рукопожатие было коротким, но крепким. Хэйден сразу понял, что перед ним уже не девочка-полуподросток, а зрелая женщина. И нравится это ему или нет, но с ней придется считаться.
— Рэнд говорит, вы добились кое-какого прогресса, — деловито сказал он.
В устах Хэйдена это прозвучало похвалой. Тори заметила, что тон его стал мягче, а во взгляде появилось уважение.
— Думаю, мне просто повезло. Посмотрим, что будет дальше, — улыбнувшись, скромно ответила она и нетерпеливо посмотрела на компьютер.
— У вас все же развилась компьютеромания, Тори, — усмехнулся Майк. — Еще несколько лет назад я предостерегал вас от этой болезни.
— А я отвечала вам, что перед чарами этого чуда века не устоит никто, — игриво ответила Тори. — Попробуйте сами!
— Покорнейше благодарю, мадам! — театрально раскланялся Майк. — По мне, сидеть перед этим монстром, потеряв чувство реальности, — все равно что питаться коровьими блинами! — Процитировав слова Минди, сказанные за столом, Майк хитро подмигнул Тори и добродушно рассмеялся.
Она перевела взгляд на Рэнда. Ей показалось, что лицо его стало менее мрачным, однако в глазах мужа оставалась настороженность.
— Большинство своих плохих привычек Минди переняла именно у Майка, — буркнул он. — Это выражение тоже из его лексикона!
— Ребенок должен получать разностороннее образование, — парировал Майк. — Я стараюсь привить Минди любовь к простонародной речи.