Я обернулась в последний раз в надежде, что он попросит меня остаться.
На его лице разразилась битва конфликтов.
― Спокойной ночи, Чесни, ― тихо ответил он.
Я могла сказать, что он хотел, чтобы я осталась. Но он был прав. Может, он не был хорош для меня. Он казался мужчиной, которому нужны совершенно другие женщины. Это и правда было тем, чего он хотел? Нет. Мне нужно было забыть о нём, просто сосредоточиться на себе и наслаждаться временем в Англии.
ЗЕЙН
Чувствовать её губы и её тёплое дыхание на своём пальце завело меня в одно мгновение. Я мог только представить, что случилось бы, если бы она осталась на ночь. Вокруг было слишком много людей, чтобы я мог сделать то, что хотел с ней сделать. Сейчас уже середина ночи, а я не могу уснуть. Моё тело снова взбудоражено лишь от мысли о том, как сильно я хотел, чтобы она осталась здесь, в моей палатке, посреди леса, пока я буду заставлять её не кричать, чтобы не разбудить остальных. Но я мог сказать, что она не была девушкой, которая вступает в отношения без обязательств.
Поворочавшись и поёрзав, но так и не сумев заснуть, я встал, надел носки и ботинки, и вышел. Пора использовать пробежку, чтобы сбросить это сексуальное напряжение.
ГЛАВА 8
ЧЕСНИ
Дождь утих, и солнце скоро взойдёт. Я так и не смогла уснуть из-за храпа Эмберли, так что решила прогуляться по тропинкам недалеко от лагеря, чтобы очистить мысли. Даже когда Йен бил меня, мне приходилось выискивать в себе последние силы, чтобы пойти на прогулку и собраться с духом.
Вставив наушники в уши, я включила одну из песен Nickelback и направилась по следам. Обувь хлюпала по сырой земле, и по большей степени всё ещё было темно, но солнце скоро появится. Фонарик помогал мне освещать немного дороги перед собой, пока я шла. Я пыталась включиться в грохочущую в наушниках музыку, но мысли о Зейне пробирались в мозг.
Я решила испробовать лодыжку и перешла на бег трусцой, виляя по размытой тропинке и ныряя под низко висящие ветки.
Остановившись на просеке недалеко от лагеря, я выключила фонарик и положила его на бревно рядом, затем нагнулась, чтобы перевести дыхание. По венам курсировал адреналин. Мне нравился эффект после пробежки. Она заставляла меня чувствовать себя могущественной, будто я могла победить всё.
Мгновение спустя, я встала, схватила фонарик с бревна и снова пустилась в бег. Я сделала резкий поворот по тропинке и врезалась во что-то твёрдое.
― Блин! ― я упала на задницу в грязь.
― Какого чёрта? ― услышала я глубокий, знакомый голос.
― Зейн? ― спросила я. Свет от его фонарика осветил его профиль, так что я могла увидеть его более чётко. Он упал вместе со мной. Точнее… на меня.
― Чесни? ― переспросил он с удивлением в голосе. Он перенёс вес верхней части своего тела на руки, но остальной частью тела прижимался ко мне. Мгновение мы просто лежали там, пытаясь понять, что произошло.
Он скатился с меня и быстро вскочил на ноги.
― Ты пытаешься убиться? Что ты делаешь здесь одна? ― он протянул руку, чтобы помочь мне встать.
― Нет. Я не смогла уснуть и хотела очистить мысли, ― невозмутимо ответила я.
Можно подумать, ему одному дозволено бегать в такие ранние утренние часы. Почему для него это было безопаснее? Потому что он мужчина? Типичный.
― Я более, чем способна позаботиться о себе сама.
Я дёрнулась в сторону от него и стряхнула с себя грязь, что было почти невозможно, так как она прилипла к моей спине и правому боку.
― В другой стороне от лагеря есть душ, ― сказал он. ― Он давно заброшенный, но до сих пор работает. Мы сходим туда и отмоемся, прежде чем вернуться в палатки. Если хочешь, ― он поднял фонарик, повернулся и принялся бежать по следам.
Серьёзно? Он собирался бежать впереди меня?
Я пробурчала пару фраз с раздражением, и затем подняла свой фонарик, который теперь был весь в грязи, и последовала за ним.
― Подожди!
Мы добрались до небольшого кирпичного здания на просеке, где над нами не было ничего, кроме открытых облаков, так как дождевые тучи ушли. Луна до сих пор освещала небо, большая и яркая, от которой деревья отбрасывали тени на землю.
Подходя к зданию, я услышала, как Зейн повернул ручку одного из душей. Они были без накрытия, и между ними было три деревянные перегородки по полтора метра. Они ограждали душевые лейки из хромированного металла, а крыша над головами отсутствовала. Душ был открытым местом с общей бетонной платформой.