- Кто ты?
- Кто я... интересный вопрос, правда? - голова матери перекатилась с плеча на плечо. Рот приоткрылся и из него выглянул кончик языка. - Тело ты узнал... кстати, не слишком-то приятное вместилище. Женщин я в принципе не люблю. Вечно у них то одно, то другое... у этой вот печень увеличена. Сердце пошаливает. Да... и с желудком беда. Еще полгодика и целители будут бессильны.
- Кто ты? - повторил Илья вопрос.
- Я - не она, это ты правильно думаешь. Я - дух, который тихо-мирно дремал себе, пока одной дуре не вздумалось искать справедливости... запомни, Ильюшка, самые большие глупости в этом мире делаются ради абстракция. Любовь. Честь. Справедливость опять же... выпустила... да... а изгнать силенок не хватило. Этот же возомнил себя некромантом... будто для того, чтобы им стать, хватит одной книжицы. Нет, книжица, не спорю, прелестная... и в мои темные времена за такую душу отдавали, но вот... голова на плечах быть должна... должна, да...
Существо тяжко вздохнуло.
- Он призвал меня. И заключил в это тело. А чего хочет - и сам не знает...
- Он?
- Ильюшка, - тварь погрозила пальцем. - Не притворяйся большим дураком, чем ты есть на самом деле. Ты ведь все прекрасно понял... кстати, девушку жаль, но зря она языком молола... могла бы еще и пожить... недельку-другую. Что ты смотришь так, с укоризной? Мне тоже питаться надо. Ты же не думаешь о том, что чувствовала себя свинья, которую ты давече вкушать изволил?
Тварь засмеялась.
А смех у нее неприятный, дребезжащий, и нисколько не похож на матушкин.
- Что здесь происходит?
- Интересный вопрос, - ответила она. - Поверь, я и сам не отказался бы понять... происходит то, что в руки твоему папочке попала одна вещь, которую защищали от многого, но увы, защиты от дураков так и не придумали. Он прочел. Кое-что выписал. И возомнил себя великим магом. Задумал ни много, ни мало, составить заклинание, которое бы духов подчиняло, таких вот...
Оно развело руки и хлопнуло себя по щекам, сильно хлопнуло, так, что на щеках остались красные следы.
- Нет бы чем попроще заняться... но ему же славы охота, желательно, мировой... да ты присядь, Ильюшка, присядь... спит твой папаша. И видится ему во сне признание... а что до работы его, то теория теорией... теоретик он знатный, тебе ли не знать. Когда ж до практики дело дошло, то и выяснилось, что по ту сторону не только духи водятся.
Глаза матери налились слезами.
- Ишь, мечется... душонка махонькая, что воробей, а не успокоится никак.
- Ты...
- Не я. Он меня призвал. И в это тело заключил. Как я понял, твоя матушка слишком много вопросов задавать стала. А это уже пришлось не по нраву твоему батюшке. Вот он и позвал ее... на опыт поглядеть.
Смех был хриплым, больным. А изо рта матушки хлынула черная кровь, которую дух отер рукавом хламиды.
- Повелитель... чтоб ему...
- Зачем сегодня он тогда...
- А что ему тебе, любопытному, ответить было? Что он матушку одержимою сделал? Или что сестрицы твои ныне уже не люди вовсе? Не пожалел дочек родных...
- Кто они?
- В вашем языке такого слова нет. Они не отсюда, из древней страны, которая давным-давно сгинула... таа-кхеми. Шакалы пустыни. Твари, в сущности, не самые сильные. Ты бы с ними справился. Но хитры. И всегда парой работают. Одна жертву морочит, другая силу тянет. Только и горазды, что жрать в три горла, а пользы от них... в пустыне могут дорогу закружить, особенно, если случится буре быть. Там, в песках, и караванам пропасть случалось. А здесь... вот уж не знаю, куда и зачем их... он думает, подчинил.
- А на самом деле?
Илья старался говорить спокойно, хотя и подозревал, что тварь не слова слушает, а само его, Ильи, сердце, которое то обмирало, то пускалось галопом. И во рту пересохла. И душа свернулась комком дрожащим.
- А на самом деле они позволяют думать, что подчинил... хитрые, говорю же. Я вот в подвале заперт словом хозяйским. Довольствуюсь крохами. Эти же... тьфу...
- Зачем ты мне все это рассказываешь?
Бежать.
Подняться. Тварь не станет удерживать. Кинет в спину пару слов язвительных, но задерживать не станет. Во двор. На конюшню. Жеребца заседлать или... на незаседланном можно. А то и вовсе пешком... чай, столица...
Кричать.
Поднимать всех, кто есть.
...есть же магики. И знахари со знахарками. И ученые... и книги, пусть частью запертые, да неужто не сыщется в них заклятья какого, чтобы унять проклятого духа?
- Бежать думаешь? - поинтересовался тот. - Хорошее дело... у тебя, быть может, и получилось бы. Но вот... приведешь помощь? Спасать станешь? Не спасешь. Мне ей голову свернуть - одно мгновенье...
И шея изогнулась, захрустела.