Выбрать главу

— …повезло…

— …кому повезло? — Этот голос знакомый, как и девка, высока, белява и с синею лентой в косе. Ее я в Березовую ночь видела. — Да он мачеху извел. И брата не пожалел. А теперь и титул, и земли… казнить за такое надо, а не награждать…

И плечиком повела, мол, все именно так и было. Примолкла стая птичья, да вновь зашепталась, уже обсуждая, мог Арей убить иль не мог.

Дурные.

И больно, и горько, а плакать не стану. Пойду соловьев слушать, все для души пользительней, нежели чужие разговоры…

…пред сватами ворота запирают. Трижды ударяют в них посохом дубовым, ошкуренным. И на первый раз надобно спросить, кого это дороженька привела.

Ответят, что люди случайные, подорожные, в поле заплутали…

Лжа.

…и не открывать ворота.

На другой раз скажут, будто бы купцы на ярмароку ехали, да вновь же, с пути-дороженьки сбилися. И внове лжою сие будет. А потому запертыми останутся ворота.

Когда ж третий раз спросит хозяин, скажут, что слыхали, будто бы в доме том невеста подросла, и умница, и красавица, каких свет не видывал. Вот глянуть бы на нее хоть глазочком…

…от тогда-то ворота откроются. И войдет лошадка во двор, и не приведи Божиня, переступит ей дорогу кошка черная иль курица пестрая. В обычае-то и кошек, и курей запирают справные хозяйки, чтоб не вышло сватовству разбиться, но бывали случае, когда соседские неким чудным манером на двор проникали, не иначей волею Божининой, которая знак давала, что не будет в браке ладу.

Еська идет, локоток отставивши.

Говорит чего-то… а я не слухаю, я все думаю… у нас-то куры всякие имеются, и черные, и рудые, и белые… а вот пестрая — одна только. Ее б отловить загодя… и кошку запереть.

Сватов бабка б встретила не хлебом и солью, но лозиною.

Куда девку глядеть?

Зачем?

Этак каждый поглядит — и дыра будет. Аль еще какая напасть приключится. Нет, зазря глядеть не даст. Тогда б и сваха выступила. Заговорила б, что есть у нее на примете молодец. Всем хорош. Хозяин крепкий. И норовом ласковый. И собою-то хороший… и чего только свахи не удумывают, женихов расписывая…

— Зося, ты меня слушаешь?

— Что? А… нет, — честно ответила я и платочек прибрала.

На всякий случай.

Вдруг да разревуся в самом-то деле? Не то чтоб сильно охота, напротив, спокойне как-то… будто подмерзла душа. Оно ж, как подморозит, то и не болит.

…когда сватаются, дверь в хату открытою оставляют, чтоб слышала все невестушка, от первого до последнего слова. И говорят громко. Оно ж, чем громче, тем лучше… иные и вовсе орут, знаючи, что соседям тоже любопытственно.

Их-то после покличут, когда сговоры состоятся. Посядут всем селом невесту пропивать. А пока — бабы к тыну, детишки, кто постарше, тож, слухают, сами перешептываются… а что — все свои-то, кажного что облупленного знают… и коль станет врать сваха вовсе безмерно — без малое-то лжи никакой торг не возможный, — засвистят, загукают. В позатым годе, когда сватали в Виленках девку за Паруся и сваха сказала, будто бы жених пригож собою, что царевич, люди шибко засвистели. Парусь-то и рябенький, и кривоватый чутка… какая красота?

Затое ласковый, что телячья матка.

— От так. — Еська вновь не позволил мне додумать. — Я тут распинаюсь, ее утешая, а она меня не слухает. Про что думаешь?

— Про сватовство.

Я огляделася.

Это ж куда мы зашли-то?

Сад? Не сад… дивный какой-то, будто посадили и забыли… в местном саду не так. Там дерева аккуратные, с гривами причесанными, кусты не растопырьвают ветки колючие, грозя в подол вцепиться, да и травы растут, а не буяют.

…да и закрыли его вновь от праздного шатания.

— Это старый сад… — Еська сощурился на солнышке, сделавшись похожим на лядащего кота. — Присядь вон… лавочка стоит.

И вправду лавочка.

Кривенькая такая, косенькая. Не лавочка — доска, на две чурбушки поставленная. Одну глубже вкопали, другую — выше…

…потемнела лавочка. А все одно крепкая.

И знаю — чья.

Вона, куст черемухи раскинулся, пышный, кучерявый. Отцвела уже, белая, да запах все одно остался.

— Раньше сад здесь был, а потом случилось что-то. То ли бурей деревья поломало, то ли место неудобное… пересадили, чего ценного, а остальное — так…

Еська уселся на траву, подсунувши под задницу широкий лист лопуха. Ноги вытянул, травинку сорвал и в зубы сунул.

— Не знаю, почему не закорчевали…

…а я знаю.

— Петров крест. — Я увидела бледную веточку, что выглядывала из-под земли. — Он редко где растет… и если уж растет, то неможно трогать лес, сгинет.

…сильная трава.