- Ты им почти всегда пользуешься, - встрял Архип Полуэктович. - Уж извини, Люци, но твои практикумы из года в год не меняются.
- Это плохо?
- Не о том речь...
- Ладно, пускай. Но тогда почему белодонник? Почему, скажем, не вытяжка из темнокореня? Или не горные слезы? Реакция была бы столь же бурной, а дым... никого бы в живых не осталось.
- Ну... - я почти видела, как морщит лоб Архип Полуэктович. - Чернокорень черный. Ты б заметила, если б кто перемазал твой черпачок дегтем. А слезы гор поди попробуй достань...
- Я своими инструментами тоже не разбрасываюсь! И если твой шутник добрался до черпака, то и слезы достал бы...
- Значит, ему не нужно было убивать всех.
- Ему вообще не нужно было никого убивать, - устало повторила Люциана Береславовна. - Дым безобиден. Не веришь мне, спроси у Марьяны. Она точно не упустит случая открыть тебе глаза... она это дело любит, если помнишь.
- Безобиден... безобиден... что там в составе?
- Мыльнянка обыкновенная. Ивовая кора. Сушеная рожаница... мы варили зелье против запоров.
- От запоров теперь точно ни у кого не будет, - хмыкнул Фрол Полуэктович.
- Рожаница и белодонник... а если вместо мыльнянки взять листья басманника...
- Дурманное зелье? - это сказал Фрол Аксютович. - Люци, а дурманное зелье можно в дым...
И вновь тихо-тихо. Слышно, как скрипит что-то, не то стул, не то перо стальное по бумаге, а может и вовсе мне этот скрип мерещится.
- Если изменить вектор наполнения силы... дурманное требует куда большей концентрации... и тогда понадобится кошачья моча...
Еська скривился, небось, прикинул, сколько успел вдохнуть дыма, на кошачьей моче сваренного.
- ...и сушеный бычий пузырь... и...
- ...ты бы заметила, если бы добавляла сушеный бычий пузырь в зелье от поноса?
- От запора!
- Не важно.
- Не скажи, - хохотнул Архип Полуэктович, - от когда случится у тебя чего, тогда и поймешь, что в иной момент очень даже важно, какое зелье тебе суют, от поноса или от запора.
- Нет.
- Что, Люци?
- Я бы не заметила. Прости, но... я предпочитаю работать с заготовками. Той же рожанице нужно время, чтобы состав выходил. Два часа минимум. Поэтому на одном практикуме мы делаем заготовку, а на другом, на основе заготовки...
- Я понял, - оборвал ее Фрол Аксютович. - Где хранятся заготовки?
- Первых курсов - в подсобном помещении. Там нет ничего... особенного. Элементарные зелья.
- От поноса.
- Дался тебе этот запор!
- Не суть. Когда вы варили основу?
На той седмице. Помню, как мусолила я рожаницу, которая отчегой-то была недосушенною, а потому не резалася, но тянулася за ножом. А по рецепту надлежало ея не просто разрезать - истолочь в порошок. Люциана ж Береславовна, глядя на мои мучения, бросила:
- Это вам не борщ варить, Зослава...
Ага, можно подумать на своем веку она много борщей переварила. Небось, на кухню если и спускалася, то по великое надобности. Иначе б ведала, что борщ - это не просто так, это, почитай, искусство, навроде Евстигнеевых раков. Там тоже надобно рецепту блюсти строго. А то или свекла бледною станет, иль картопля покраснеет, иль еще какая напасть случится.
В Барсуках у каждой девки свой секрет имелся.
Одна духмяную траву кидает, другая кость говяжью по-особому варит, третья и вовсе чего-то творит, а чего - об том никто не ведает, да только борщи у ей выходят нажористыми да сладкими.
Былая обида всколыхнула душу.
Стало быть, меня она за невнимательность пеняет, а сама не разглядела, что один состав другим подменили. И как не приметила?
- Как ты не заметила? - мысль моя была услышана Архипом Полуэктовичем.
- Да... не знаю сама... - я представила, как Люциана Береславовна кривится, признавая за собою ошибку. - Не приглядывалась я!
Кто-то вздохнул, и не понять, то ли в царевичевой комнатушке, то ли там. А где «там» - мне не ведомо.
- Хотя... - тень сомнения в голосе была слышна не только мне. - Не знаю... ваша подозрительность заразна! Да если кто...
- Люци...
- Котел стоял чуть иначе, - призналась она. - Я всегда ставлю его так, чтобы ручка лежала влево и...
- И я помню твою занудность.
- Это не занудность! Это привычка. Не важно. Я вошла и увидела, что его сдвинули. Ручка не перпендикулярна стене. Понимаешь? И я...
- Что-то заподозрила?
- Нет... не знаю...
- Вспоминай.