— Нет, — ответил он, улыбаясь во весь рот и продолжая смотреть на меня. — Я своровал их в одном аристократическом местечке, где таких цветов уйма. Разве вы не видите, что тут такие не растут.
— Темно же, — ответила Эля.
Я молчала. Неожиданно человек прикоснулся к моей руке, обвившей охапку цветов.
— Пойдём с тобой погуляем, — сказал он мне.
— Да ты что! — закричала Эля, хотя он продолжал её не замечать. — С незнакомым мужчиной? Так это ты добрый? Так мы тебе и поверили! Зачем это мы с тобой пойдём?
— «Мы» могут остаться тут, — ответил он, продолжая скалиться невообразимо белыми зубами. Он не отводил своей руки от моей. И от прикосновения неизвестно кого не возникло той реакции, что, казалось, должна была возникнуть — немедленно отдёрнуть руку! Я же ощущала какое-то особенное тепло, явственную расположенность незнакомца и его странную силу…
— Мы только погуляем немного, — тихо обратился он ко мне. Неужели надеялся, что Эля глухая? — Поговорим… Ты же помнишь, нам так и не дали договорить… твой суровый брат… Ведь это был твой брат Нэиль?
Я молчала. Он всё помнил! Как и я… Эля изумлённо таращилась.
— Суровый парень твой брат Нэиль, — добавил незнакомец, — Но ведь я хотел всего лишь… — он не договорил, чего же хотел тогда.
Услышав повторно имя моего брата, Эля вместо того, чтобы успокоиться, продолжала накаляться, — Да мы тебя не знаем! Она из очень строгой семьи, и я не оставлю её наедине с тобой, поскольку её старшая мама не разрешает ей гулять с парнями! Только с подругами.
— Почему ты тыкаешь, обращаясь к незнакомому человеку как к бродяге? — укорила я Элю.
— А кто он? — спросила она. Я уже сожалела, что Эля рядом, поскольку страх отсутствовал, а любопытство и ещё что-то непонятное, рвущееся ему навстречу, возникло. Как и желание с ним погулять… Почему нет? Все так поступали. Это же совсем недалеко от Сада свиданий, где парням не запрещалось полюбезничать с девушками, а девушкам принимать их приглашения прогуляться по окрестностям вблизи пределов самого Сада Свиданий. К сожалению, парень был один, а девушек-то две. То, что Эля плела про бандитов, конечно, не исключалось и их появление, раз мы находились за пределами охраняемого Сада Свиданий, но, если только глубокой ночью, когда уж точно одиноким девушкам гулять не следовало. Эля могла бы и вернуться назад, раз уж я не выражала несогласия прогуляться с тем, кто и подошёл с таким предложением, но она не уходила, хотя с лёгкостью могла найти в Саду Свиданий не одну нашу знакомую. Да и парней соседских там мелькало предостаточно, с кем она и добралась бы домой. Свои-то не представляли угрозы, и так поступали все, когда покидали Сад Свиданий целыми группами. Только ведь Эля не входила в категорию девушек робкого склада характера, да и дом наш располагался совсем близко. Мы же намеренно не пошли в другие более окультуренные и более обширные Сады Свиданий, расположенные ближе к центру столицы, а пошли в ближайший к месту, где и жили.
От цветов шёл сильный и влажный аромат. В незнакомце было что-то очень странное и тревожащее не в отрицательном смысле, а, как если бы перед вами внезапно раскрылся вход в иное и волшебное измерение, откуда он, собственно, и вышел мне навстречу. Именно мне, поскольку Элю он продолжал не замечать. Она его не интересовала, вот и всё.
— Да отдай ты ему его охапку! — сердито кричала Эля, — не хватало ещё, что тебя обвинят в воровстве цветов в закрытом парке для аристократов!
— Если он закрыт, как бы она туда могла попасть? — обратился он, наконец, к Эле, продолжая жизнерадостно улыбаться во весь рот.
— Чего вы щеритесь-то, как кочевой акробат на площадной сцене? — возбуждённо спросила Эля, дождавшаяся, наконец, его взгляда и приняв к сведению моё замечание насчёт её невежливости. Теперь-то она была уверена, что отбила его внимание от меня исключительно в свою сторону.
«Акробат»? — подумала я. — «Так вот какими они бывают»!
Стоит ли удивляться той давней истории, произошедшей с девушкой — аристократкой, сбежавшей когда-то с акробатом в неизведанную даль, в заманчивые пространства счастья, пусть и оказалось то счастье обманчивым и коротким. Но это со слов бабушки. А как там было на самом-то деле, кто ж знает. И почему тот неизвестный акробат должен быть именно таким же? Конечно, был красивым, необычным и сильным, уж коли выманил пугливую и избалованную юную аристократку за пределы сословной и очень крепкой ограды. А возможно, сестра Айры была как раз смелая и рискованная по своей натуре, нетерпимая ко всяким ограничениям, стискивающим свободу выбора сердца. «Ага! А свободу нищеты и полного произвола не хочешь»? — услышала я в себе ехидное замечание бабушки, как будто та, даже отсутствуя, продолжала следить за моим поведением.